Нарисую твой портрет

Вот два изображенья - вот и вот.
Одно лицо на этих двух портретах.
Не сведущий взглянув и не поймёт
различия, - различия при этом
существенны и глубоки.
Один портрет - то Солнечной реки,
другой - Венец бездушия пустыни.
Какая пропасть между ними!
Как будто не одной руки
и кисти не одной!
Рекою манит - губит пустотой.

Догорает моя сигарета...
Темно, от маленькой лампы совсем нету света
Не могу заснуть, вспоминают образ твоего портрета
Читаю письмо и чувствую аромат лета
Пытаюсь забыть, смотрю на соседа
А он тихо курит, в руках его газета.
Я вздыхаю и вспоминаю последние три куплета,
Той песни, что пели мы где-то там, где-то...

Где же была твоя тонкая душа поэта,
Когда отправляла меня на край света?
И написав последнее письмо, не спросив совета
Ты не дала мне даже дать ответа.

Стук колес, мне...

Знаю зайца одного.
Говорят, он весь счастливый
Оттого, что вот уж год,
Как знаком с зайчишкой милой.

Он о ней мечтает днем,
Утром, вечером и ночью.
Полыхающий огнем,
К ней в объятья заяц хочет.

Нянчит он ее портрет.
С ним под сердцем засыпает.
Если вдруг портрета нет -
Сердце заячье скучает...

В лапках с ним морковку ест.
Дома бегает вприпрыжку
И кричит на весь подъезд:
"Я люблю тебя, зайчишка!"

Старое фото
Передо мной лишь твой портрет...
Печатью дней ушедших лет
Отмечен образ твой печальный...
Судеб и дат, но рок фатальный
Поднес к виску безжалостный стилет !

И вот опять сижу одна,
Смотрю на твой портрет,
А солнышко мне из окна
Шлёт пламенный привет.

Украдкой на часы смотрю:
Пробьёт когда же час,
К тебе я, милый, позвоню,
О, как люблю я Вас!

Любимый, нежно я люблю
Тебя лишь одного
И встретим мы свою зарю
У дома твоего.

Ну что ещё сказать тебе?
Осталось мало ждать.
Я позвоню - ответишь мне,
Обрадуешь опять.

18.10.09г.

Мешки из банка вывозили. Закатился вдруг
Один баул с деньгами, опечатанный
Исчез. Но видел школьник и в милицию
Его отнёс. Поступок замечательный.

Дежурный голос даже потерял от радости,
Когда кричал, что всё вернёт по описи.
Рыдающая мама убеждала всех
То, что гордиться может своим отпрыском.

Лишь Станиславский на портрете, что над дверью,
В красивой позе говорил - Не верю!

Опять в огнях родной палаццо, стола изысканный фуршет,
Смешенье музыки и граций, Сезанн рождает ваш портрет!
Бог виноделья и веселья, седой насмешник Дионис,
Сам разливает дамам зелье, качая холл то вверх, то вниз!
А за окном по тёмну полю, несётся тройка, дробь и всхрап,
Зима не снегом сыплет, солью, сгоняя тучи на этап.
А здесь в тепле, созвездье женщин, любительниц лихих драгун,
Так сердце бедное трепещет и снова я и пьян и юн!
Даю команду канонирам, и пенный выстрел прозвучав,
Нас...

А завтра всё закончиться,
Художник дорисует твой портрет…
И длинными гудками одиночество,
Остывшим утром… брошенный рассвет.

Давай исчезнем руки опуская,
На миг забыв, что будет новый день.
Давай уйдём, друг другу оставляя,
От наших чувств невидимую тень…


Упадок сил, и кофе не спасает,
В душе живут последние слова…
И снова одиночеством терзают,
До боли близкие, осенние глаза…

Рифом миф ни для кого
Открываясь, путь к истоку
Упирается в дупло
Там ему не не одиноко?
Глюк - ментальности портрет
Не стремится воплощаться
Каждой Да вставляет Нет
И желает там остаться
Разноликий дуализм
В равнозначном восприятии
Crash, - you fucking break and bit!
Без морали о понятии...

Париж. Площадь Согласия. Утро шестнадцатого октября
тысяча семьсот девяносто третьего года. Гигантская толпа
в ожидании дармового корма для развлечений (Мария любила забавы) –
по нервному полотну мостовой бежит инквизиторская телега Сансона; взгляд
королевы сосредоточен, спокоен и неподвижен; бледное лицо с красными кругами
под глазами, плотно сжатые губы – дерзость, высокомерие, пренебрежение – она знает –
всего лишь сиюминутная боль.
Площадь, одетая в могильную тишину, палач с...