Напиться

Куда ты смотришь свысока,
Ума свивая изреченья.
Кругом страдания--тайга,
И ум --болото в заточенье.

Попробуй выйти за предел
Усталых мыслй частоколом,
Своей судьбы приняв удел
И не умом,а сердца словом.

И ум сквозь сердце протятуть
По этой нити--славя Бога,
Увидеть тот искомый путь,
Которым шел ты от порога

Рождения в земной семье,
И выбор был твоим исконно
Всех тех дорог,что по земле
Ты пропахал с судьбою тонны.

И женщин тех,что ты желал,
Любил,ласкал и ненавидел...

К овцам, мулам, слугам, домочадцам,
Ко всему с названьем отчий дом
Впредь Давид уже не возвращался,
В высших сферах он теперь вращался,
Где одни начальники кругом.

Полюбился он Ионафану,
Царь Саул его не отпустил,
Победителя соревнованья...
Так удачно выпущенный камень
Жизнь Давида круто изменил.

Получил он власти атрибуты
У Ионафана - меч и лук.
Приодетый в форму, приобутый,
Как иной штабной индюк надутый
При Сауле был он политрук.

Действовал Давид благоразумно,
Высшее...

На веки в вечной темноте
Кошмаров адский властилин,
Своим цветения ароматом
Привел сознанье к суете.

Властитель разум,сила,месть
Он отличается природой,
Он сотворяется свободой
И нет хозяев у него.

Под синью бешенной луны
В мирском обличае часто бродит,
Он вертуоз соблазнов в моде
Поклонник воинов любви.

Он манит взгляды к небесам
И,трудно мысли удержать,
Чтоб не сорваться в удивления
И не поддаться чудесам.

Он страшный сон средь бела дня
Как звать? Никто его не кличел...

Загляни ко мне на огонёк...
Видишь? - я душою одинок...
От тебя я жду хотя бы взгляда.
Вот как мало мне для счастья надо...
Посидим, немного поболтаем,
Напою с дороги крепким чаем.
Или, хочешь?.. - выпьем мы вина...
Ночь одарит счастьем нас сполна...
Может ты останешься со мной?..
Не пройдёшь, как прежде, стороной?
По тебе я очень стосковался... -
Ведь душою я с тобой остался..

Бежал Давид в пещеру Одолламскую.
Услышали про то его братья
И солидарность проявили братскую -
Присягу, по их мнению, дурацкую
Сменили на свободу бытия.

Пришли к нему туда с детьми и с жёнами,
С собою привели весь дом отца.
Примкнули к ним другие притеснённые
Обиженные властью, забубённые
Еврей, хохол, татарин и кацап,

Все должники, душою огорчённые,
Растратчики и дурни от сохи.
Возникло так властями запрещённое
Формирование вновь испечённое,
С четыре сотни гопников лихих...

Матушка-земля, спаси,
Род “блаженных” на Руси!
Коли их средь нас не будет –
Превратятся в волков люди…

***
Зря выдумывать не стану,
Знал, когда-то, я Ивана:
Пива он не пил, не дрался;
Ходил, вечно улыбался;
Жил, не ведая печали –
Все его ”блаженным” звали.

Кто жалел его, кто странным
Чудаком считал Ивана
(Говорят, он духов видел),
А был тот, кто ненавидел.

Кликали его Егором:
В жизни он немало горя,
Как полынь-воды, напился -
Вот на люд и обозлился.

Как Ивана...

Для любимой всё я приготовлю ,
Милый луг и шёлковые травы ,
О любви потом тебе обмолвлюсь
И напьюсь любви дурман - отравы ...

Ты меня куда совсем сманила ,
Всё я бросил , сам себе не волен ,
Ох , любовь , ты колдовская сила ,
Неужели я любовью болен ...



Полыхают зори на востоке ,
Жду тебя наверное уж вечность ,
Так любовь моя к тебе глубока ,
Улетает к звёздам в бесконечность ...





Я помню твой портрет как сейчас ,
Что ты ушла тогда навечно ,
Мгновенье буду помнить...

Я разлюблю тебя тогда,
когда слепой художник нарисует
черной тушью на белоснежной бумаге
линейки в нотной тетради.
Глухой композитор, напившись вина,
Прекрасным июльским вечером
сочинит грустную мелодию.
Сумасшедший поэт, ненавидящий рифмы,
Напишет текст, будоражащий разум,
Прекрасной оды, посвященной тебе.
И мертвый оркестр, с истлевшими струнами,
На главной площади старого города
Среди спокойного журчания фонтана,
В полдень исполнит эту мелодию.
И старый дирижер, потерявший...

Вкуси от ёлочных щедрот -
её конфет и мандаринов.
В цветных спиралях серпантинов
языческий солнцеворот.
Усни под шорох конфетти,
неспешно падающих с неба,
напейся тающего снега,
тобой согретого в горсти.
Сердечко хрупкое сорви
с доверчивой зелёной лапы -
печален звон упавшей на пол
эмблемы чувственной любви...
Иголки осыпает ель,
пол устилая сором колким.
Сердечка алые осколки
трагизма добавляют ей -
вмиг изменяется сюжет
и с ностальгических пелёнок
потягивается спросонок...

Все куда-то я бегу
Бестолково и бессрочно,
У кого-то я в долгу,
У кого - не знаю точно.

Все труднее я дышу-
Но дышу, не умираю.
Все к кому-то я спешу,
А к кому - и сам не знаю.

Ничего, что я один,
Ничего, что я напился,
Где-то я необходим,
Только адрес позабылся.

Ничего, что я сопя
Мчусь по замкнутому кругу -
Я придумал для себя,
Что спешу к больному другу.

Опрокинуться в стогу,
Увидать Кассиопею -
Вероятно, не смогу,
Вероятно, не успею...