Напишите на своем кинжале

Напишите мне роман облаками
На листах небесно-синих, и чистых.
Пусть подчёркивает Солнце лучами
Строчки исповедей серебристых.

Их читать я буду заворожённо,
Расшифровывая тайные руны,
И откликнутся на них удивлённо
Заржавевшие сердечные струны.

Запишите мне легенды, былины
На открытые ветрами страницы…
Прилетевший с юга клин журавлиный
Там весенним новым словом ложится…

напишу свой портрет но не грустный веселый
там где свет излучают глаза
свет добра и надежд свет любви бесконечной
и улыбки загадочной синева
но где краски мне взять для такого портрета
их увы нет пока но я буду искать
и я знаю что есть они где то
только надо чуть чуть подождать
ждать не значит лежать на кровати
руки за спину и глаза в потолок
только труд мне будет приятель
только бог всегда будет со мной

Напишу я песню
Для тебя одной.
Выпьем с тобой честно
Только по одной...

По одной рюмашечке,
За здоровье пташечки,
За здоровье пташечки,
Милой, дорогой.

Пригоню я лодочку ,
Поплыву с тобой.
После выпьем водочки,
Только по одной.

По одной рюмашечке
За здоровье пташечки,
За здоровье пташечки,
Милой, дорогой.

Хороша на диво ты,
Не маши рукой,
Выпей лучше пива ты
Кружечку со мной.

Только лишь по кружечке
За здоровье душечки,
За здоровье...

напишу
на асфальте я мелом

хочу на Сейшелы!

попрошу
смело
жаРА у солнца
и оно отзоветца

счасте мне улыбнетца

Напишу я про родню,
Дорогущую свою,
Папа, мама, Владик брат,
Перечислю всех подряд,
Муха-пёс да Васька-кот ( он конечно обормот),
Ещё бабушки и дед, тётя, мой велосипед,
Нет, конечно, друг-сосед, а потом велосипед,
Стоп. В начале, дядя был, про него я не забыл,
И друзья что в моей школе, все родные мне до боли,
Да не важно, кто в начале,
Я хочу, чтоб все вы знали,
Каждый дорог для меня,
Потому что мы – Родня!

Напишем о любви блистательный роман,
Возьмёмся сообща – и радостно, и грустно.
Никто не разберёт, где правда, где обман,
Где мы с тобой, как есть, а где уже искусство.
Приступим, не таясь – бумага на столе.
А выдумка про нас.
За чем же дело стало?
О звёздном часе речь в морозном декабре,
О доме архитекторов, о суете вокзала.
А дальше что?
Потом…
По линии сюжета,
Пусть будет почтальон,
И письма,
И звонки.
Бумагу отложу,
Задумаюсь об этом,
И наплываешь ты, и снова ни строки...

Вновь наступила Пятница Страстная:
Уж предали, связали, повели...
Как снег весною все равно растает,
Так и Его к распятью подвели...

Им все равно:
Что свят Он и безгрешен,
И в мир Посланник своего Отца,
Уж жребий брошен: не орел, а решка,
Не избежать трагичного конца.

Когда Его тащили на распятье,
Не ведали, убогие, они,
Что пригвоздили к вечности проклятье
Себе на все оставшиеся дни.

С тех пор считаем с Рождества Христова
Мы жизни век и молимся Ему,
Признаем ли, коль...

Напишите такое слово,
Для того чтобы осень им
Прошептать, содрогнувшись снова
Ледяного дыханья зим.
Над убогим простором клети,
Где охры и лазури нет,
Без тепла, что уже не светит
Погасив за собою свет,
Оказался Ноябрь, который
Обнажит черноту ветвей.
И наверное очень скоро,
Растоптав дождевых червей,
Оземь ляжет узором чудным,
Да как будто напуган, вдруг
Занавесит белесым студнем
Сотворенье промозглых рук.

Напиши для меня пару строк,
Нарисуй на бумажке картинку.
Я за это тебя обниму и поставлю
Bitles пластинку.

Старый звук и кофе Starbucks,
Навсегда нам запомнится чувством,
Темный вечер. У него на руках,
Мы возводим абсурд до искусства.

А потом, ты, конечно, уйдешь,
Унося в этих чувствах крупинку,
Я пойму, навсегда сохранив,
Пару строк и смешную картинку.

Напишу куплетов пять,
По четыре строчки.
И закончу их опять,
Дробью многоточий.

То ль проклятие, то ль Дар,
Мне стихов желание.
Чувств горячих в них пожар,
И души метание.

В них и смех, и слёзы дней,
Вера и сомнения.
Свет и тьма земных путей,
Их хитросплетение.

Я стихов не сочиняю,
Просто живу в них.
И мук творчества не знаю:
Собеседник мне, мой стих.

И в час трудный поддержать,
Словом на листочке.
Могут вновь куплетов пять,
По четыре строчки...
Марковцев Ю.