Напидася я пьяна

Вывернуть надо себя,
Так, наизнанку, всю душу,
Может тогда, кто услышит,
Может, поймёт кто меня.

Вены вскрывались, жизнь лИлась,
Пенно, спекаясь, ликуя,
В зеркале тёща молилась,
Злобно и, торжествуя.
Что, ты, там, друг, творишь-то,
И, на исходе жизни,
Вряд ли кого удивишь ты
Мыслью в стандарте призмы.

Загнанный в угол сам,
Тем бытия зараза,
Душит, рву волоса,
Бросить бы это сразу,
Жалко, и не могу,
Мёд пластилином липким,
Я, как в плену, в кругу
В тесте брожу ошибкой...

Открой окно, впусти его,
И вспомни аромат;
Нежданно пьяный, травяной,
Манящий за собой.

Открой глаза на тайну мира,
Где поднимается восход.
И мощно, полной грудью,
Вдохни небесный свод.

Открой окно, впусти его,
Почувствуй мягкий теплый бриз.
Ведь он – печальный звон,
Зовущий тебя в высь.

Любовь на экране,
За стенкой любовь.
Любовь на лужайке
И в радостном сне..
Любовь, словно песня
Из окон летит.
Любовь окрыляет,
Кружит и пьянит!
Любовь вместо хлеба
И вместо вина.
Любовь словно воздух
Нужна и важна.
Любить так прекрасно
Да здравствует жизнь!
Да здравствует тот,
Кто умеет любить!

Четыреста километров назад я был занят этой игрой.
Наверно, можно было и вплавь, но я был занят этой игрой.
И помнит генеральский Кавказ, как я был занят этой игрой.
Дорогая, прости, что я – пасс, и что был занят этой игрой

Дорога чиста и пуста, но я занят этой игрой.
И все мы собрались домой, а я занят этой игрой.
А жизнь не сложней, чем пасьянс, и я занят этой игрой,
И пара удивительных глаз занимается вместе со мной.

«Дорогая, ты погляди: я занят игрой» –
Говорил ей, чуть-чуть...

Пора, пожалуй, попросить прощения
За горький край надломленной души,
За глупых мыслей кругообращение,
И за Медведиц стылые ковши,

Которые так ждали продолжения
Красивой сказки на семи ветрах.
Хрусталь разбит. Осколки-возражения
Вскипают кровью, а по венам – страх…

По нервам дрожь гитарными аккордами.
И намертво застыли все слова
Банальными газетными кроссвордами.
Ответов нет и кругом голова…

Прости за сны, в которые незваная
Боялась ненароком забрести.
За то...

Мандариново-лимонным солнце катится к закату
На востоке ночь вливает в небеса ультрамарин,
Звезды ранние на небе соревнуются в каратах,
А луна нам из-за горки показала бок один.
По отрогам и по балкам разливаются туманы
Облаками, как бы небо опустилось на луга,
Я по травке, по росистой, за деревню вышел пьяный,
И хожу дежурным поля, заблудившийся в стогах.
Затерявшийся по жизни, закопавший своё счастье,
Мазохист в любви, и только, я ищу тебя всегда,
И шепчу, как заклинанье, подходя к...

Тремоло литавр в оркестрах гроз,
я надеюсь, выплывет кораблик.
Анна, загрустила ты всерьёз,
и всерьёз влюблен в тебя твой Пабло.
Я бессилен пред морской пучиной,
ром бессилен пред моей печенкой.
В люльке-трюме пьяные мужчины
травят байки о портах, девчонках.
Килевая, следом бортовая ,
а в башке - занозою мыслишка:
Может, Анна, ищешь с кем-то рая?
Черт, прости. Прошай, моя малышка...

Мой сеньор, мне сон приснился странный.
И вчера гадали мы с Элизой.
Я не плачу, я ведь ваша Анна...

Я открываю чистую страницу
И отрываю лист календаря.
Могла бы я держать в руках синицу,
Да все искала в небе журавля.
Могла обзавестись семьей, ребенком,
Но не хотела замуж без любви.
Мне хочется беспечной быть девчонкой,
Да только годы юности прошли.
Я четверть жизни разменяю скоро!
Кого же мне позвать на юбилей?
Друзей я пригласила бы, знакомых...
Как жаль, но мало у меня друзей!
Знакомых много, но придут ли в гости?
Придут, наверно, если приглашу,
И за здоровье рюмочку пропустят...

Я думал, что схожу с ума,
Когда увидел это чудо.
Не женщина- богиня сна,
Словно изысканное блюдо.

Его есть нужно не спеша
И упиваться каждой частью.
Ах, до чего же хороша,
Как сладко мне под этой властью.

Ее черты - вот совершенство
В глазах искусство обольщать,
Смотреть лишь на нее блаженство
И мука ею обладать.

Она не может быть одною
В ней столько страсти и огня
То королевой, то рабою
В тебя она войдет пьяня.

С ней позабудешь все, что было
Не вспомнишь больше ни о...

Когда узнаешь
берущийся,
неизвестно откуда,
заиндевелый,
нерифмованный бой,
суставы говорят
в память о былом,
день рождения,
которого нет…
И смыкаются очи,
ну а впрочем
к чему призрачный зов
и готовность протиснуться
в промежуток
пьяных,
от табачного дыма,
суток,
в дупло…
Каково же возвращаться
ни кем и ни кто? –
Но только,
когда узнаешь
берущийся,
неизвестно откуда,
призрачный,
таинственный…