Нагадала кукушка

Лиса,козел и друг барсук, решили скрасить свой досуг!
Ведро вина, бутылка самогона и ящик пива для догона.
Проходит час, идет другой, в лесу дебош, в лесу запой
И все бы было в шоколаде, да лишь барсук один в накладе!
Лиса ему не доливает, козел бар-сукой обзывает!
Барсук терпел и обижался, но долго он не продержался!
Схватил лису он за бока, и насандалил на козлиные рога!
Лиса орет и подыхает, козел ментов скорее вызывает!
Барсук напуган, сделал ноги, нагадив за собой по всей дороге...

За что меня, ты, голубь, ненавидишь
И чем я провинился пред тобой?
Иль человека, ты, во мне не видишь?
Ну, хоть прибрал бы, что ли, за собой!

Нет! Вовсе, ты, не символ мира белый,
Небесный снайпер, ты, воздушный ас.
Крылатый экскремист, ты, оголтелый.
На капюшон нагадил в третий раз.

Нет! Больше я не дам тебе батона,
Свирепых заведу себе котов.
О, это счастье для волос и капюшона,
Что в мире нет летающих слонов.

Ты большою игрой,
Мать-судьба, мне пророчь,
Я подброшу монету,
Нагадав серебро,
Я отмечусь на четном,
Ты скользнешь на зеро,
Я поставлю на черное,
Выпадет ночь.
Ты большою надеждой
В чарку жизни плесни,
Я кофейную гущу,
Соберу в светлый смысл,
Дай, лишь веру покрепче.
Наважденьем весны
На дороге ревущей
Любви придержись.
Не дерзай путь гнилой,
Не кручинь стариной,
По молитвам пророчь
В безмятежные сны,
И нежданной бедой
Не стучись мне в окно,
Там, лишь звездная ночь,
Да...

Разбегаются вдаль лучами поля,
Душистая под ногами прогрета земля,
Брызгают краскою флоры цветы,
Блаженное море миров красоты.

Прозрачная речка журчит под обрывом,
Зайчишки на травке резвятся игриво,
А в кронах деревьев птички поют,
И всюду разлиты тепло и уют.

Не тронут хрустальный воздушный бассейн
Дымами трубищ фабричных геенн;
И солнышко ярко звенит в вышине,
Озоновый слой не нарушен, дыр нет.

В ручьях незаплеванных нету окурков,
Не достает мерзкий гогот придурков,
Ветра...

С каждым годом на руке прибавляется шрамов,–
С острой бритвой вожу неразумный роман.
Обложен кругом стеной самообманов.
Во всем виноват этот демон – я сам.

Ах, сколько любвей задавили машины,
Задушено сколько прекраснейших фей!
Весна в список черный внесет мои вины,
Объявит вердикт – какой я злодей.

Никогда не простит. Умру непрощенным!
Вот даже в посмертии будет мне мстить:
На нищей могилке нагадит ворона,
И червячки станут трупик мой пить.

Тоска завывает, один вечерами...

Наше лето в разгаре, в разгуле.
Нет, ему мы не знаем цены!
Спят на тёплой ладони июля
Озорные твои пацаны.
Сны как ангелы в лагере бродят.
Флаг на мачте полощет едва.
А у Волги с ума меня сводят
Тихо сказанные слова.
Что там раньше, вожатая, было?
Было вдоволь разлук и утрат.
Пахнет мокрой корою и илом.
Светляки средь травинок горят.
И баркас тарахтит где-то рядом –
Полуночный бессонный патруль.
И не знаю я – боль или радость
Нагадал нам лукавый июль.
Ведь и радость порою ужасна...

Были лучше полночи? Не помню я…
Что ж, пора снимать уху с огня!
Не в накладе мы, - котёл наполнила
Щедрою рукой своей тоня.
В двух шагах от нас, под звёздным небом,
Врезанные в чернь ночной реки,
Рядом с туго выгнувшимся неводом
Курят деловито рыбаки.
Курят. Лица бронзовым отсвечивают.
Вспыхивают спички. Ну, а мы
Дым костра, а, может, дым Отечества
Вновь и вновь вдыхаем среди тьмы.
Ночь низовья, тёплая, осенняя
Лодкою скользит меж берегов
С нашею негромкою беседою,
С тихим...

Свет и тьма в моем окне,
Я исчадие чужое,
Ты не вспомнишь обо,
Я создание иное.
Не хочу я видеть этот,
Белый свет и радость лиц,
Горько мне увы не скрою,
От всех здешних небылиц.
Я любил и был любимым,
В том вина моя ль скажи,
Разве можно человеку,
Это чувство в тьму изжить.
Видно мне другой апостол
Нагадал мою судьбу,
Знаю это лишь начало,
Когда телом я умру.
Я пойду испепеляя,
Все живое на земле,
Все что можно презирая,
Как Антихрист на коне.
Мою душу поглощает
Тьма...

Нам мало дыма сигаретного,
Добавим выхлопа машин,
Чтоб закоптилось небо звездное,
Земля поморщилась от шин.

Потом нагадим в море синее,
И изведем зеленый лес.
Какие могут быть сомнения,
Когда в людей вселился бес.

И что ему людей страдания,
А мы танцуем - слышишь топ,
Вот, вот и треснет мироздание,
Да после нас пускай потоп!

Ты одна не одна:
есть душа, и души не хватает.
И один я совсем не один,
потому что люблю.
По груди по моей
твои волосы ночь рассыпает...
О, как ты далеко! И не спишь,
и глядишь, как светает.
И я тоже
не сплю...

Для падения в бездну,
дли счастья, для вечной ли муки
Ты назначена мне,
и с назначенным тщетны бои:
Не по смятой постели
под страхи ночные и стуки -
По судьбе, по душе по моей
пораскинуты жаркие руки -
Это руки
твои.

Майский, сумрачный сад...