Надпись на книге

1
Меж тем, пусть робкими шагами,
неспешной поступью поры,
снега, встречая нас цветами,
нисходят во лугов ковры -
ручьями, шумно что стекают,
а воробьёв — скворцы гоняют,
ведя бои — на разогрев,
и небо — синевой прозрев,
тепло приносит, постепенно,
чрез солнечных лучей просвет,
а к ним — в окне — рассады цвет -
к земле стремится, неизменно,
собою — жизнь заворожить,
и тем — природу оживить...
2
Весна — в иное настроение -
собой влечёт — от зимних снов
и души манит в чувств...

Красиво сказано,
Подумал обыватель.
Заумна надпись на заборе,
Скажет дед.

А Сойер скажет Финну:
"Не пиши про счастье!
Ты напиши, что твой сосед
Недобрый человек..."

Однажды
звонким ранним утром,
В раскраске яркой и джинсе
Девчёнка в красненьком берете,
Пошла к бабульке по росе.

В кошёлке кожанной от Гучи
Бутылка водки и косяк
Баллончик газовый вонючий,
Короче девичий бардак.


Чуть, похмелившись получила
С емейлом бабушки письмо
Мол,пирожков давно не ела
И ждёт её давным давно

Ругнувшись матом спозаранку
Засунув в сумку пирожки,
Надела юбку наизнанку-
Забыла лишь надеть носки

В кремле разделавшись сделами...

Я от женщины единственной, любимой,
Женщины, что в мире лучше нету,
Зиму прогоню, пучком озимых
В косу ей вплету весну и лето.
Расстелюсь пред ней поляной земляничной,
Чтобы ползать ей по мне круглогодично.

Соберу я с неба зори и зарницы,
Все светила и запру в чулане,
Чтобы ей луною круглолицей
Протянуть ко мне лучи как длани.
Доберусь до стороны её обратной,
Где скачусь без лунохода в лунный кратер.

При параде звёзд, построенных в зените
Над Тибетом, где я раньше...

Я спросил сегодня у менялы,
Что даёт за полтумана по рублю,
Как сказать мне для прекрасной Лалы
По-персидски нежное “люблю”?

Я спросил сегодня у менялы,
Легче ветра, тише Ванских струй,
Как назвать мне для прекрасной Лалы
Слово ласковое “поцелуй”?

И ещё спросил я у менялы,
В сердце робость глубже притая,
Как сказать мне для прекрасной Лалы,
Как сказать ей, что она “моя”?

И ответил мне меняла кратко:
О любви в словах не говорят,
О любви вздыхают лишь украдкой...

Здесь мертвых любят более живых.
И, пантеоны трупам воздвигая,
По злой привычке гениев своих
Толпой ханжей в могилу загоняют.

Бездарный хлыщ, петрушка, фарисей
Здесь в раму гения перед толпой рядится.
О подлый мир в украшенных гробницах!
Здесь жизнь кипит – но тлением червей!

Что государство! Даже и семья
На кухнях яд гордыни самомненья
В детей вливает с самого рожденья,
Скотским умом алтарь святой судя.

Покуда дремлют небеса и суд,
Здесь тернии...

"Сдохли и славно", -
Надпись на камне гласит
кратко о главном...

Дед в калитку постучал,
Бабку свистом привечал.

Выходи к воротам, мать –
Иномарку принимать.

Ты пешком ходить-то брось,
Взял в рассрочку я «Роллс-Ройс»!

В нём прилично съездить нам
Хоть в Москву, хоть в Амстердам.

Бампер шире, чем твой рот,
Как у трактора, капот.

Шесть колёс, да в два ряда –
Не застрянешь никогда!

На заду, кто крепок телом,
В два ряда вместится смело.

И в багажник, ясно кошке,
Влезет шесть мешков картошки.

Ты покупку обналичь –
Выставляй-ка...

Всегда так будет как бывало:
Таков издревле белый свет:
Ученых много - умных мало,
Знакомых тьма - а друга нет!

НАДПИСЬ НА СТЕНЕ БОЛЬНИЦЫ.

Вот, здесь лежит больной студент;
Его судьба неумолима.
Несите прочь медикамент:
Болезнь любви неизлечима!

Пытаются в шоу невинное переделать,
Искусством называют наглость,
Разгул бесстыдства, порочность,
И «девок» нагих как-то оправдать?!

Они посмели святое место осквернить,
Храм Христа Спасителя, держат надпись
Ереси, пытаются весь свет перекричать!
Что Бога нет! Крест на груди чернеет,

Он перевёрнут и бездну призывает,
Прожжёт насквозь он души, начертан,
И въелся, тьму не отскребёшь, пожрёт
ДОБРОВОЛЬНЫХ ДЬЯВОЛИЦ, И ВРЯД

Смертью своей они умрут! Их не пугает...