Начал

В который раз хотел сначала,
Начать всё с чистого листа.
Но поманив мечтою врала,
Пустая сутью чистота.

Нет содержания основы,
И смысла цели в пустоте.
И в никуда пустое слово,
Ведёт в бездумной простоте.

И ложкой дёгтя плохой опыт,
Вкус намерений дел благих,
Добавив горькости — испортит,
И адом станут плоды их.

И будет в будних днях копиться,
Меж дел хороших негатив.
Чтобы всем весом навалиться,
Жизнь в сон кошмарный превратив.

И мы устав, хотим наивно,
Начать всё с...

Зимней ночью в селенье далёком,
Когда волк завывал за окном,
При коптилке в избе одинокойНачала я невидимый том

Станной жизни, с другими не схожей,
Безграничной, но внешне скупой,
Злая девочка с тонкою кожей,
С оттопыренной нижней губой.

Мне светили несмелые звёзды,
Незабудки толпились в полях,
Рассыпала черёмуха гроздья,
Серый тальк осыпался в горах...

Я бродила по галькам покатым,
Запах снега вдыхала зимой,
Я была бесконечно богата
Детской радостью, жизнью самой.

Тонкий...

.....и вот ,черёд настал,
Но ,что Вам до того,
Что вашу книгу в руки я взяла.
Вы от страдали всё давно,
Пришла страдать моя пора.
Приходит время ставить всё на место,
Раскладывать по полкам, по местам
И жить порою так не интересно,
А просто надо,как-то натощак...
Приходит время складывать в копилку,
Потерь вязанку,может целый воз,
Самой себе устраивать допрос,
И отвечать на каверзный вопрос,
Самою быть судьей и подсудимым.
А так не хочется потери признавать........

Мне пришлось идти одной
вечером лесной тропой.
Звёзды сказочно мигали,
след горящий оставляли,
а щекастая луна
Улыбалась мне сполна.
На душе повеселело,
страх прошёл, пошла я смело.
Шорохи, ночные крики
сказкой веяли безликой.
К тайнам – тайн, чуду - чудес
появился интерес.
Тут и полночь наступила.
Что за напасть? Что за диво?
Сразу всё ожило вдруг:
Говор, вздох, топот вокруг
и рыданья с диким смехом
повторились жутким эхом!
Слышу голос странный я:
«Тётя Света, съешь меня...

Удивленно-приветливые взгляды
Не сопутствуют моему шагу
Носком вперед

Где-то слоится воздух
Складывается небо
Зачеркиваются звезды
Карандашно-крикливым почерком

Черт побери!
Идешь по улице
Заменяешь собой статистику
Улавливаешь новые двери
Включаешь
Выключаешь
Полную бессмыслицу
И что в итоге?

Снова
Каллиграфически правильный
Рисунок безделья вдвоем.

Во глубине степей канзасских
Обкурен хмур и нелюдин,
Наследник всех сирот казанских,
Жил на отшибе чёрт один .

Звался не хтро- Джоном Смитом.
Ни кузнецом ни палачём ,
А был он фермером забитым
И по округе слыл бичём.

Его жилище представляло
Собой не царский павильон,
А весь плакатами секс пистолз
Обклеянный тепляк вагон.

Жена его ,Смит тоже Анна ,
Чтоб не гласил сухой закон
Всегда была как сука пьяна
В ход даже шёл одеколон.

Дочурка Элли с малых лет
Играла в покер и...

В душе надежде руку дать.
Она одна не угасала,
И снова хочется летать.

Все зажило и боль исчезла,
Пропала в сердце навсегда.
И лунным светом загорелась,
Любви погасшая звезда.

Глаза стремятся к тому свету.
Наверно там моя судьба.
И под ногами остается,
Моя разбитая судьба.

Томленье духа и желанье плоти сливается в волшебном поцелуе...
Расставить запятые меж словами и точки между выдохом и вдохом,
забыть на время Хроноса проделки, в песках пустыни призрачной кочуя,
и вспомнить золотого меда вкус, стирая грань меж "хорошо" и "плохо".
Не повторять забавы малолетства, и горечь ржавую не пить из мрачных рек,
беречь великое богатство из наследства земных садов, и птичью радость - речь.
Поверить голубой звезде восхода , не повторяя всуе -имярек,
И жить. И петь...

Дымится кофе на столе,

вещают что-то, вновь с экрана,

и кошка точит на ковре

свой коготок о бок дивана.

Горячий свет плывет в окно,

дробясь, в ажурной занавеске,

часы - семь пробили давно....

Вот первый акт в заезжей пьеске!

Я видел как плачут Облака,
Я видел Как просыпается Солнце,
Я видел как Встает в небосводе Луна,
И среди всего Этого я увидел Тебя,
На Лунном диске ты каталась,
млечным путем улыбалась,
Грела Солнцем , как Мать...
И Снова вставала , уходя опять