На вой гиен

«Умрёмте ж под Москвой!» - воскликнул Путин.
Пусть умирает! Плакать мы не будем!

Бессмертный лермонтовский стих
Пристроил он для нужд своих.

Полковник этот хлеще хвата:
На Волге будет база НАТО!

А сам он хочет стать царём.
Тогда все скоро мы умрём!

Какой солдатам он «отец»,
Мы знаем. Будет всем конец!

Когда уйдёт от власти враль,
Ничуть его не будет жаль!

И молвил он под дикий вой
Толпы: «Умрёмте ж под Москвой!».
Вся хунта и пахан их ловкий
Пусть умирают на Рублёвке...

«Субстазию» представили, объём включили, в
монохромную графику, перетекли из реализма
в абстрактное, носители непреходящего, интриг
и манипуляций, смертные, завершенные, или
развивающиеся, на ветру, «у пропасти во ржи,
унесенные ветром», кто вы теперь нам, нечто но-
вое, или, хорошо забытое, старое, момент утом-
ления, исключили, или на лаврах почили, видели,
или чувствовали, «абстрореализмом», баловались,
или уматывались?

Жизнь – это сцена.
В ней каждый актер!
Сюжет сочиняет
Судьба – режиссер!
И думает каждый:
сам выбрал партнера.
Нет! Все под диктовку
судьбы-режиссера.
И вот без репетиции
идет уже игра,
По-моему, на сцену
мне выходить пора.
Ведь Ты играешь
в главной роли
По замыслу судьбы
и против своей воли.
Каких-то сил
надуманный каприз –
А я не в состоянии
помочь из-за кулис.

И ты не видишь,
как в угаре,
Бездарность той,
с которой в паре
Вести обязан свою роль …
Но...

Он вскрыл вены,поливал землю кровью,«сам себя
успокою»,предчувствие гражданской войны, а ты,
попал в переплёт, йод, бриллиантовую зелень, пе-
рекись водорода, кто у входа, вытирайте ноги, всё,
что борется за, чистоту рядов, кров, дома, покров
головы, не ходи с непокрытой головой, не вой, на
луну, в полнолуние, лопнуло терпение, окисление
красное в чёрное, мелена, а ты тленный, или иг-
рушечный, дегтеобразный, стул, болезнь гиппокра-
та, а ты богата, или бедна, Миленка, миленькая...

А внуча грызет кочерыжку…
И в мире – не хрупко,
а «хрумко»!

И клен постарел тонкорукий…
с которым мы мчались вприпрыжку…


С которым бурлили речами…
С которым ругались до смерти!

И наших любимых встречали
в пронзительном
прошлом столетьи.


И в той моей жизни кленовой
всё было. Но не было места
для страха и скуки хреновой,
для воя пилы
и для мести.


Была лишь – небес одинокость…
Была от товарища - пуля…


Но вот букварем да под локоть
вихрастое
счастьишко...

А он плакал, ползал, собирал, клювом, крошки
мусор, ну подожди, подожди немножко, кричал,
не улетай, в вечность, возьми с собой, поднял
вой, кричал, опять плакал, рисовал плакат, шаш-
кой, брякал, грозился, убью, если поймаю, заразу,
а она, не обернулась, на него ни разу

Ты окатила меня с головою
Своею ненормальною любовью
И я оглох
То подвываю, а то просто вою
Ты волчица!
Я хочу, тебе в горло вцепится
Мы неподвижно стоим и стоим
Молча, долго
Ничего не гавкаем, не говорим
Нам от любви и жарко и больно
Мы не слабые люди
Мы волки
Мы умеем любить
Навсегда

Не поверю, что мамонты вымерли в неолит –
Слишком часто в ночи трубный вой не давал уснуть,
Слишком долго висел под лунною цеппелин,
И сигарною тенью скрывал от меня весну.

На земле по которой пророк Моисей ходил,
Приходилось мне видеть останки больших зверей,
Воздух странный я втягивал в ноздри, как троглодит,
Понимая, что крестик от монстров – не оберег.

С бивней скал, на которых гарпуном стрелял в акул,
Рыжей шерсти клочки жадный ветер срывал и нёс…
У костра моего байки плёл...

Бешеный нрав у морского прибоя-
Камни шлифует, швыряет волной.
С яростной пеной, и с воплем, и с воем,
С сушей ведет нескончаемый бой.
На берегу, убегая от зноя,
Мечутся в волнах фигурки людей.
О, Посейдон, предстою пред тобою:
Да укротись в грозной мощи своей!
26.07.2011 года.

Вместо чувств лишь боль одна,
А вместо слов - молчание в ночи.
И в небе яркая луна,
Хоть волком вой ты, хоть кричи.

Никто не слышит, не узнает,
Да всем же просто всё равно,
Что в сердце том огонь пылает,
Но не нужно его тепло...

И ты сгораешь в одночасье,
И не спасает ничего,
Как будто сыплется несчастье...
Как уберечься от него?..

Слезами даже не помочь,
И грусть в глазах уже не видно...
Все от тебя сбегают прочь,
Им всё равно, тебе обидно...