На воле

Когда весенняя истома струится добрыми лучами,
Когда чудесным обещаньем звучит весёлая капель,
Тогда благоуханный шелест являют крылья за плечами,
И просветлённая надежда покачивает колыбель.
Незамутнённые желанья в лазурный замок устремляю.
Там их рассмотрят и оценят согласно Воле Неземной.
Всепобеждающим моленьем духовный голод утоляю.
Границ незнающая нежность торжественно владеет мной.
Причастность к высшему богатству, которое нельзя расхитить,
Даёт спокойствие и силу достойно...

Сирота одинокий
Тибетский мальчик Тхопага
На черном утесе стоит
Позабыл он о боли, о воле, о боге
Просто смотрит вдаль
Стоит и молчит

Звенит высоко высота
Высоко
В мальчике зародилась красота
В истоке
И ему совсем не одиноко
Сирота одинокий
Тибетский мальчик Тхопага
На черном утесе стоит


Ветер и скалы, солнце и место
Все сплавилось в нем, все стало ничто
Стало мальчишке и жарко и тесно
Все для Тхопаги стало одно

Он стоял и светлел
И не мог шелохнуться
Он стоял и...

Нуллус, он как ноль, как Наутилус,
Литл, в ауте, на, пошёл, кто за мной,
Ой, вечереет, в глазах нули, как ноли,
Моли, молекул, крыльями машут, шут,
К слову, клоун, о лоне, луне, сове и воле,
Молчу, летя в пропасть, во сне, машу
Крылами, которых нет, что в ответ.
- Свет?
Только? он, ветер и стрела, охота, за
словом, нет улова, плохо, расставим сети,
силки, садки, капканы, удочки, вдоль реки
и на боковую, параллель, как рельсы, тук,
тук, тук, поезд идёт,
вставай...

Был день. Светило солнце грея,
А листья нежились в объятиях тепла,
Где тля в той "пищеблочной эпопее"
Для муравьёв - естественной была!

А те, работоголики-трудяги,
Во чрево к муравьеду угодив
И утолив часть голода бродяги,
Усвоили "пожизненный мотив"...

Но тут охотник, разомлев в природе,
Себя царём, судьёй вообразил, -
Сообразно людской своей породе,
Зевая, бедолагу поразил!

Считаясь самым правильно-могучим
И справедливым c точки зренья сил,
Сидел теперь под деревом...

Лунный окрик в тишину, глаз ночных по ветру течь,
И огня уж не зажечь, хоть и тьмы предел найдется.

Все глухая степь да вой, все лукавит и смеется,
Только ты не тронь угля, что на сердце смог сберечь,
Смог, как красное пятно на закатном побережье,
Смог, как чистую звезду над окном из хрусталя.

Все проходит, все сойдет песней ночи, шумом дня,
Только ты запомни нить, что связал слепой надеждой,
И отмерил коей путь в пелену, как в светлый праздник,
И на плаху, как на свадьбу зорьки...

Иностранец, изгой и иной,
Начинаются все с буквы ,,И».
Означают они — ты чужой,
Ты чужой стал для этой Земли.

,,Иностранец!» - сказали мне люди,
А степь ласково: - ,,Здравствуй сын мой!
Ты мне сын и чужим мне не будешь,
Я всегда в твоём сердце с тобой.»

Я шепчу, сглотнув ком горький в горле:
,,Здравствуй Матушка-степь и прости,
По своей покидал тебя воле,
Не нашёл я иного пути.»

Не нашёл — и теперь иностранец,
Люди правду сказали — чужой!
Я со смерчем сплясал в жизни танец...

«Жив-здоров, лежу в больнице», —
Было сказано когда-то.
В коридоре — медсестрица,
А вокруг меня — палата.

Костыли стоят у стенки,
А на столике — водичка, —
И — разбитые коленки,
Кости-связки-перемычки.

Как же это всё случилось? —
Посидеть не мог в покое?!
Что со мною приключилось
Неприятное такое?

На фиг я по скалам лазал!..
Вот сдались мне эти горы!..
И теперь — как о проказе:
Слухи, сплетни, разговоры...

..................................................

...Вот и...

И снова надо повторять:
Да, я пришла в сей мир от Бога,
И не проста была дорога,
Но чтобы Божее объять…
Не веру(ю)щий в мой путь безвестный
И критикующий меня,
Воистину, я от Отца,
Я – в Диалоге. Бог – в телесном…
Но Бог – не я, но Бог – во мне,
И разговор идет серьезный,
Не от меня, уж многи(е) весны…
Бог Лично стал вести в судьбе…
Дал знания, дал окруженье,
Дал силу и Свое Плечо,
Бывает очень горячо,
Сильнее – Божее плененье…
Вложил в уста мои слова,
Вложил в дела мои...

К тому, кто в меру льстит – благоволишь,
Того, кто проклинает – ненавидишь,
Встречаешь гостя в самом лучшем виде
И в шею гонишь, чтобы он отлип.

Целуешь, отдаваясь воле чувств,
Плюёшь, когда всё лучшее забыто,
От клеветы страдаешь, как от пыток,
Бросаешь, если груз не по плечу…

Не веришь управляемым судам;
Сам не из тех, кто в форме и на страже –
Твой друг неподобающе вальяжен,
Твой враг у ног, голодный как удав.

Не ведаешь, что будет и что есть,
Но часто вспоминаешь то, что...

Вернули, съев, иль выплюнув, иль вырвав,
а может после смерти, вмести с телом,
смердя, в прах, перейдя с той пищей, а
лучше сразу отодвинуть, чашу, привлечь,
всё, обоняние и зренье, с учётом вкусов, и
тех настроений, что нами управляют,
или фарт, а всё в руках Его, и нам доверив,
самих себя, судьбу, пространство тех исканий,
что Он дал для услад, и наших прений, о том,
что создал Он, и нас послал, то наблюдать и
радовать себя, иллюзией, той приближенья
к цели, что тоже в воле...