На улице английская погода

И наконец, в станице нашей
С небес спустилась божья благодать
Дожди вдруг стали перепадать
Лес зашумел, зашевелился
Своею силой загордился
И красотой вселенной так налился
Листва и хвоя зазеленела
На солнце так она блестела
Что дома ты не усидела
И в лес родной бегом скорей
чтоб он тебя обнял: - красою нежною своей!

В Центре урожай погибает.
В Сибири горит экстремально.
На Кубани ваще – полный отпад...

А у Вильфанда: «в общем-то, всё нормально».

Сегодня день Бог сотворил...
Он всех Татьян боготворил.
Своей прекрасной красотой
И белоснежною красой!
В день Татьянин... лес принарядил...
Татьянам всем здесь угодил.
Куда не кинет Татьяна взгляд...
Повсюду гирлянды белоснежные висят.
Ну как Татьян не полюбить?
Если природа к ним боготворит.
Солнце светит золотое...
Сияет небо голубое...
Снег на солнце здесь играет...
Бриллиантами переливает.
Душа радуется, поёт
И к Татьянам просто льнёт!

С праздником Вас Татьяны!!!

Опять туман,
И вновь отложен взлёт.
Туман кругом,
Над нами и под нами.
Осиротел на взлётной самолёт,
Как птица с перебитыми крылами.
Мы снова забиваем в домино,
Сигнальщиков не доглядеться в поле.
Ведь за окном молочное кино,
И там опять туман в заглавной роли.
Когда же это кончится? Когда?
Ведь получается до глупости нелепо.
Пускай не хватит хлеба иногда,
Зато верните чистым наше небо.
Вы скажете – фанатики?..
Мура!
Мы дворники Аэорофлота.
Костяшки – безопасная игра,
Но...

Посчитали, что я всего лишь металл,
Осудили меня беспощадно.
Я устал.
Я устал.
Я устал.
В непогоду стоять на площадке.
Как смогу объяснить это вам?
Небо может быть чёрным, не синим.
Проклинаете вы
Этот дождь,
Этот ветер
И этот туман
И меня вместе с ними.
Дождь отвесной стеной,
Ветер злобно сквозит,
И туман лёг на крылья.
Я один,
Я один,
Я один,
Хоть бы тело брезентом укрыли.
Штурман скажет, пилот подтвердит,
Нам втроём перегрузки не страшны.
Моё сердце болит от обид,
А про...

По осени из тучи,
Серый дождь канючил,
Мир был сер и скучен.
Было плохо в нём,
Мрачном и сыром.

Но зима пришла,
Стужей лютой зла,
Снова — нет тепла.
Ждём весны приход,
Он — тепло несёт.

Весной мир поёт,
Тает в реках лёд,
Всё вокруг цветёт
В жилах кровь огнём,
И любви мы ждём.

А потом — желанное,
Нам на счастье данное,
Лето — долгожданное!
Ночью — в нём тепло,
Долго — днём светло.

И коль занедужу,
Я зимою в стужу,
Мне согреет душу,
Мысль о тёплом дне,
Солнце и...

Нам с дождём раскосым
Вновь не по пути.
Надоели грозы.
Я пойду один.

Я пойду за светом
В солнечную даль,
В мир сухого лета.
Мне их всех не жаль.

Дождь пускай шагает,
Как всегда, лишь вниз,
Молния сверкает,
Гром гремит на бис.

Только я не с ними.
Я ушёл на юг.
Стало скучно Диме
Стало скучно вдруг.

В этом коллективе
Я теперь чужой.
В радостном порыве,
С ясной головой,

Весь ушёл на праздник
Солнечных лучей.
Он теплообразней
И антимрачней.

Проткнул небо рожок месяца,
Протекло оно дождём.
Воет волком ветер — сердится,
Зябко — в мире жить сыром.

Звёзды между туч в просвете,
Словно искры от костра.
Со столба фонарь вниз светит,
Освещает пол двора.

Ветер дует — он качается,
Во дворе — танцует тень.
Дождь стихает, ночь кончается,
Скоро утро, свет и день.

Днём прогонит тучи ветер,
И жить станет веселей.
И забудется при свете,
Ночь, фонарь и пляс теней.

Переменчива погода,
Мир — измечив и текуч.
И в любое время...

И снова дождь, и снова слякоть,
И небо серое опять.
Когда же, Питер, прекратишь ты плакать
И дашь под солнцем пробежать?

Я днём и ночью жду погоду,
Когда увижу яркий луч.
Который так... По ходу...
Пробьет всю тьму чугунных туч.

Уже не жду и не надеюсь
Увидеть небо за окном.
Я верю, что под солнцем отогреюсь...
Быть может... Но в году ином...

Беги, купайся — солнечные ванны нужны для послезимней белизны.

Мне как-то снился город без названия, не помнящий, не знающий весны.
В том городе всегда мели метели, летела ледяная шелуха. И горевали те, кто не успели укрыться и уехать впопыхах.
Тулупчики особого пошива ценились далеко от их земель.
Звенели бородами старожилы. Слагались сказки, источая хмель. В квартирах за закрытыми дверями почти сихронизировался сон. И люди укрывались январями, которые вертели колесо, рождая только мутную...