На тему любви

Не говори мне о любви,
ни о любви, ни о разлуке,
кусты шиповника в крови,
и капли падают мне в руки,
по небу лодочка плывет,
а кажется, что месяц ясный,
по полю ходит белый кот
глухой, холодный и прекрасный
и там, где тронет лапой он -
там на траву ложится иней,
и я протапливаю дом,
а ты, которая любимей
всего - и неба, и земли
не говори мне о любви,
не слыша криков журавлей,
не слыша, как гудят их перья,
ни как над Родиной моей
шумят горящие деревья,
и красным золотом во тьме...

От любви до привычки - четыре шага
Подозрительно тихо скрывается детство
Доктора, пропишите мне датское средство
Опусти свою косу, слепая карга

Между мною и небом три марша перил
В цеппелиновом ритме мелькают ступени
И ломают прямое движение тени
И становится меньше накопленных сил

Меднолобый окурок трассирует тьму
И второе дыханье заходится в кашле
Постаревшие буквы газеты вчерашней
Придают ощущение, что не пойму,

Не воздам по делам тем, которым любовь
До краев наполняет...

Не тем мы богаты,
Нас радует даль,
Не эта мирская печаль.

Играют тени в свете фонарей,
И дрогнет небо от рыданий грешных.
И не считая прожитых сном дней,
Ничто уже не станет больше прежним.
И сквозь ту боль, что трогает все души,
Услышит крик безликое светило:
- «Я, ради нас, все правила нарушу!
И то, что будет, есть и раньше было…».
И задрожит под ступнями поляна,
Утихнут птицы, и завоет зверь.
- «А всё-таки, сдаваться ещё рано!!!».
И зашумит ворчливая метель.
И светлым днём, а может ночной тенью,
Из кубка будет выпито вино…
И всё уйдёт...

Почему стою один, в этой жизни не любим.
Может сделал, что не так? И остался, как дурак!
Поспешил опять сказать…, свои чувства в свет отдать.
Точно, надо было ждать. С нетерпенье, все же ждать.

Ты сказала я глупец! Инфантильный, как юнец.
Но любовь такое чувство, словно в детство окунуться.
И мечтать о светлых днях. Быть с тобою, но не в снах.
Как же трудно так стоять и о жизни рассуждать.

Буду я теперь писать. К богу, к миру…
Может вспять, повернется все опять !
Но наверно уже...

Тома библиотек покрыты серой пылью,
Под тяжестью каркасы стеллажей трещат,
Служители архивов сонно и уныло
Людскую мудрость сторожат.
Страниц написано уж более, чем нужно
Но лучше стало ль жить нам оттого,
Что мудрость книжную натужно
Мы в память вдалбливали батогом.
Книги важны, здесь спора быть не может,
Важны, как память, как помощь для труда,
Но тот вовек не будет мудрым, кто не вложит
В тиши рождённой мудрости туда.
Трудиться и стяжать святое вдохновенье,
Что здесь, что рядом...

Уж только тем всегда ты слаб
Что слабость проявить боишься,
И чьих-то мнений жалкий раб
Казаться сильным ты стремишься.

В пустой игре ты служишь пешкой,
Хотя б и был доволен той игрой:
Сам над собой ты словно бы насмешка,
Когда не смеешь быть собой.

Летел на свечку нежный мотылек,
Но свет огня горяч – он крылышки обжег.
Мне жаль его, ведь он не знал о том,
Что не все есть добро, что кажется добром.

***

Моя душа, пернатый мотылек,
Скажи, зачем летишь ты на огонь?
Ты думаешь, он даст тебе тепла
Иль света? Или манит он собою
Чтоб огненное солнце заменить,
Которое не видел ты? Но жертву
Напрасную обманщику несешь.
Ведь ложен этот свет. Не солнце он,
Не истина, что жаром страсти манит,
А смерть твоя…


***

Я не знала...

Я не помню как это было
Я не знаю, что с этим стало
Но любовь и мечту потеряли
И не стали мы тем, кем желали

Мы не счастливы – несчастны мы с ними
Дорогими, но все же чужими
И всего что дают нам – все мало
Даже если бы жили в Париже

А могли… не могли б друг без друга
Умереть, не оставив печали
И огромный бы дом завещали
И детей, как любить поучали
И чтоб в церкви соборной венчали.

Я люблю вас – глаза ваши, губы и волосы,
Вас, усталых, что стали, до времени, старыми,
Вас, убогих, которых газетные полосы
Что ни день – то бесстыдными славят фанфарами!

Сколько раз вас морочили, мяли, ворочали,
Сколько раз соблазняли соблазнами тщетными…
И как черти вы злы, и как ветер отходчивы,
И – скупцы! – до чего ж вы бываете щедрыми!

Она стоит – печальница
Всех сущих на земле,
Стоит, висит, качается
В автобусной петле.

А может, это поручни…
Да, впрочем, все...