На границе сна

Над рекой взошла луна,
И в неё глядится.
Вновь влюблённым не до сна,
Им весной не спится.

Эта ночь дана им свыше,
Ночь их первая любви.
И они друг другом дышат,
И поют им соловьи.

Звёзды шлют им свет с небес,
Ветер дарит свежесть.
О любви поёт им лес,
В душах страсть и нежность.

Эта ночь их обвенчала,
Звезду в небе им зажгла.
Чтоб пути их освещала,
ИХ — счастливою была.

Много лет спустя над речкой,
Как тогда взошла луна.
Бьются в такт вновь два сердечка:
И им снова не...

Мои заботы стали птичьи - поесть, попить, прилечь, уснуть.
Забыл про светское приличье, и про земной тернистый путь.
Когда с тобой - что мне заботы? Всего за талию обнять.
И целоваться до зевоты, и в бездну женского нырять.
Я стал как сыр в топленом масле, и словно селезень в штанах.
Одел земные снова маски, ушел космический монах.
Один лишь голос да забвенье остались в сердце на три дня.
Из поколенья в поколенье - опять ночую у тебя.
Мне воздержанье прописали, а от психологов - вдвойне...

В этом городе дождь, в этом городе сумрак.
За потоком из слёз, шёл невидимый путник.
В пелене из дождя, сквозь упавшее небо,
Без дороги и сна, он шагал неумело.
В повороты судьбы и развилки скитаний.
Шёл сквозь скорби могил, из чужих состояний.
Перекатами гроз, среди молний случайных,
Он бродил средь дорог, никому не желанных.
В этом городе дождь, в этом городе сумрак.
За потоком из слёз, шёл невидимый путник.
В пелене из дождя, сквозь упавшее небо,
Он вернулся из сна, в своё мёртвое...

Я вернулся назад — я вернулся!
Мне судьба подарила ещё раз свет дня.
Я от сна, от кошмара проснулся,
Это ты от него разбудила меня.

Счастье с неба не падает людям в ладони,
Отыскав, его нужно уметь сохранить.
Счастья каждый желает и каждый достоин,
Его трудно создать, но легко погубить.

Сгоряча рубим мы, рубанув по живому,
И от боли себя не находим потом.
Гневу сдавшись, поверим плохому,
И глаза застилает обидой и злом.

Я во взгляде твоём снова жизнь обретаю,
Нам не жить друг...

Глаза уставшие закрою,
Набухли веки, но нет сна.
Без края небо надо мною,
Как море синее без дна.

В нём чёрной точкой птица-коршун,
Кружит, спускаясь плавно он.
Иду — дойти куда-то должен,
Идти всю жизнь я обречён.

За что-то коршуну Бог крылья,
Дал, а мне путь земной в камнях.
Глотаю воздух на нём с пылью,
А коршун, чистый в небесах.

Вся жизнь в трудах за кусок хлеба,
За кров, достаток пробежит.
Напрасно помощи ждать с неба,
Не Бог там — коршун там летит.

Глаза уставшие...

Прошепчи её имя в полголоса,
Прошепчи, как настанет гроза.
Ты почувствуешь звук её голоса,
Аромат её тела из сна.
Прошепчи, как забытые временем,
Мы искали друг друга во тьме.
Как из снов просыпаясь в безвременье,
Мы кричали во тьму в пустоте.
Беспокойством и жаждой наполнены,
Не зализаны раны почти.
Мы бросались, надеждой исполнены,
Что найдём снова к встрече мосты.
Прошепчи, как из моря случайности,
Мы искали дорогу назад.
Как пройти мы хотели опасности,
Пробиваясь сквозь...

1
«Все вы, поэты, не от мира!» -
«Онегин, я достал цветы...!» -
«Порхаешь..., как дитя Сатира;
но вот к кому, всё мчишься ты?» -
«Да к Лариным...» - «Ну, и чудило!
Однако..., там, тебя - не хило
встречает местный коллектив?» -
«Конечно!» - «Братец...- не мотив! -
Обыкновенная семейка...:
Тут всё понятно, милый мой.
Иль «втрескался» ты, с головой,
под их-то интерес? Налей ка...
Но пойла там не пей, совсем,
иначе сдохнешь — без проблем!» -
2
«Оставь, Онегин, ты — не в духе...

Поэт пришел
сквозь пики и кресты,
вразрез всем будням с выправкой военной -

Дать шанс
всей нашей крошечной вселенной
до любящего сердца дорасти.

И в мире оловянно-окаянном
ему водить –
но не блистать вождем.

И он рожден безбрежным океаном.
И он звездой безгрешною
рожден.


Не хмурьтесь вслед поэту:
Нелюдим!
Поэт всегда
среди толпы - безлюден.
Но каждый жест и шаг его – прилюден
и поднят с пламени,
и взят со льдин…


В его руках
становится мрак – ковким...

Мы расстаемся. Всё так резко…
Мы рвем друг другу имена.
И между нами – Rupes Recta –
Прямая Лунная Стена.


И вниз летят обломки душ…
Остатки встреч, осколки дружб…
И свадебный кортеж кривой
тебя увозит, как конвой…


Я не погиб. Хоть был погибшим.
Затоптанным был под салют.
Теперь: не я иду по крышам.
Теперь: они – по мне идут…


И в жутком крике сатаны
на юго-западе Луны
на Терракотовой стене –
ты гвоздь в ладонь вбиваешь мне…



+



Мне одиночество...

Концентрация, а белое на чёрном, и красное на
нём, о чём? о том, что вспомнил, Морфей, он
сын Аглаи, или Никты, отец Гипнос, бывает ли
такое, спроси у маков,…… ворота сдвоены, они
кому, впадаем в кому, героям и царям, то истина
знакома, и ложь, как крылья у висков, как забытье,
как бред, как, правда, откровенье, и заблужденье и
пароль и шифр, и код и кот, что по цепи и песню,
что заводит, идя направо, хороводит, налево, ска-
зку, выбор твой, и плачь и смех, и вой, сна не на...