На дне

А небо пахнет бирюзой,
И жарким, солнце. тает в душу...
И тихо плещется прибой,
Звеня по камушкам наружу.

И лепестки у сочных трав,
С бутонов вырвутся однажды,
И расцветут сияньем нрав
Красивых, нежных, настоящих.

И не кляните свой прибой,
Сумев услышать в теле душу,
Когда она влечёт собой
В ненужный или в нужный случай....

И снова утро настаёт,
Купая в дне, тебя, вчерашний.
Но, слышишь - ластится прибой
Услышав тон твой настоящий..

Грехи как вОлну (1) убелю, –
Речет Всевышний Бог, –
И все хулы от вас стерплю,
Когда бы только смог

Всяк согрешивший из людей
Покинуть путь утех
И покаяньем всяк злодей
Исправил бы свой грех.

Но немощна людская плоть,
И много тысяч лет
Не получает наш Господь
От грешников ответ.

Наш слабый дух лукавый бес
Попрать копытом рад,
И, отвергая зов Небес,
Мы катимся во ад.

Не Бог, а повелитель тьмы
В миру для нас воскрес,
И дьавол поглощает тьмы (2)
Рождённых для Небес...

По малахитовому зеркалу воды
плывет старинная Ладья с надежным теплым днищем,
мы молодых и неустойчивых суденышек не ищем.
В коралловом безумие застревая, мы не каноэ тайну доверяем,
но старой той Ладье, мы в ней себя теряем,
ибо на дне ее мы Душу обретаем.
Так по весне, встречаются два света - внутренний и внешний.
И пусть нас ветры хлещут, верны мы сердцу, не воде.

Огонь на воду, пользу и тепло мы не меняем.
В Безумии священном миры соединяем
и творчество возносим на Огне.

19...

...а в эти дни. ТЫ. ...уходила.
Чистая душа уже стремилась в ВЫСЬ!..
...боролась с болью мужественно ты.
И — уходила... ...таяла.
А страшная БОЛЕЗНЬ?!..
...она безумно пировала в слабом теле.
Крылья черной, вечной НОЧИ
тенью опускались... В эти дни.
...моя душа сжималась в твердь.
Святая ДАННОСТЬ подступала так неумолимо.
И февраль стал проклятым.

...всего-то десять лет назад.
ТЫ. Женушка моя,.. была жива!.. Еще.
НАДГРОБИЕ. В хорошем месте,.. — на краю Тайги...
...веселый Мрамор...

Быть в гармонии с Тобою –
Это быть в гармонии с собой.
И проходя сквозь внутренние битвы,
Чудом уцелев от кровопролития,
Рассудку воли не давать,
Но отдаваться власти сердца
И пить лишь голос Твой.
Лишь находясь во власти сердца,
Мы сохраняем силы от растраты,
Сомнения ж ума съедают нас.

Так, в Час Любви спускаюсь в лабиринты сердца
И острым воздухом ранней весны дышу,
И впитываю молча Твой долгий взгляд…
А смотришь Ты прозрачно..,
На дне души Твоей такая тишина и нежность...

Умер старый вояка,
Протянул, сколько мог.
Время вышло,
Однако,
Что-то в горле комок.
Не двужильный, не вечный,
В переделках бывал.
Жить бы дольше,
Конечно,
Только грех не давал.
На второй, на германской,
Столько видел всего,
Да и был-то – не мальчик,
А сломало его.
На Зееловских высях
Еще крепок, высок.
Подломился, и высох,
И пропал колосок.
Там в крутой, в рукопашной,
На него под конец,
Лез с сапёрной лопаткой
Мокрогубый юнец.
Видел смерти любые,
Но больнее вдвойне
Те...

Рестораны захолустные,
Городки провинциальные.
Песни длинные и грустные,
Медленные, танцевальные.
Скатерти цветут несвежие,
Простоватость на лице.
Настоящие подснежники
В удивительной пыльце.
Пригубляется неловко
Прочный мухинский стакан.
До пяти – ещё столовка,
До полночи – ресторан.
Посетители в рубахах
Всё расскажут о душе.
Разговоры не о баксах,
О мозолистом гроше.
И уютно и не странно,
«Натюрморт» глядит со стен.
Истина на дне стакана,
А поверх неё – портвейн.
Гонора или...

Всё без игры,......................, случайно и бли-
ки по стенам, печально и весело, сложилось
так, свет загустел попеременно, сигнальные
огни вдали, и грубые порывы ветра, норд-ост.
Как будто всё вчера случилось и сотня лет не
волочилась, след в след, за нами, и прозрели,
мы, наконец, и что ни так всё плохо было, без
встреч, прикосновений, (мыла), нежных слов,
объятий, и гравитации здесь мало и близки
мы как никогда, дыхания разняться как всег
да, и всё же, нельзя похожим...

Иметь всё и ото всего отказаться.
Оставить себе только смерть от любви,
Не спасенную разумом.
Иметь всё и выпустить из рук,
Испустить дух при касании твоих рук во тьме,
В белом огне на дне мрака созерцать лишь зрачок твой,
И уйти в немоты покой, догорев в вечном огне,
Но воскреснуть в дыхании твоем за пределом утр и ночей,
Посреди безвременья.
Черные дыры поглощают тела и время,
Но дают ощущение падения в бездну любви,
Ударяясь о белый звук ядра, воскресаем любовью мы,
Но...

Сказала так: - Ты погубил меня
И я уже почти полуживая…
А осень, будто рана ножевая,
В лосиный рог, трубя и зазывая,
Осветит память на исходе дня.
Ответил так: - Ты выбирать вольна:
И в прошлом дне, и в часе настоящем,
В листе последнем, медленно кружащем,
Но кроме этой осени щемящей,
Ты в жизни этой у меня одна.