Мёртвого

Опять вы про моря да горы!
Я верный труженик земли-
Мне наши сельские заборы
Милее к сердцу прилегли!

В воде противные медузы,
Как кислота у них вино-
И те же дыни и арбузы,
А бабы-так совсем не то!

Давно уж выцвел и задвинут
С югами тоненький альбом-
Как говорится-грейте спину-
Болезни вылезут потом...

***

Приятель,поменяв ограду-
Досок два куба,пуд гвоздей-
Залез в нежданную затрату:
Гонял копающих свиней-

Ругал соседа тракториста,
Что взял нетрезвый разворот...

Митрич меня заставлял
пленным в затылки стрелять,
сам он того избегал,
с Бога просил благодать.

Сунет зараз мне винтарь,
и повернётся кругом,
молвит, стреляй, не гутарь,
распоряженье, Ревком.

Пленный порой так глядит,
даже слеза прошибёт,
знает, щас будет убит,
токмо надежда живёт.

После надежда летит,
голубем под небеса,
мёртвый вослед ей глядит,
надо прикрыть бы глаза…

Митрич, паскудный мужик,
сунет лопату, да – вон,
роешь, а пот всё бежит,
слушаешь – рядется звон...

Через несколько лет недолгих настанет для всех Судный день.
На Землю-родную планету,опустится ужаса тень.
Тогда солнце потухнет где-то и наступит вечная ночь.
Тот кошмар,что хранит планета,обретёт бывалую мощь.
И пошлёт нам сила Иуду-буревестника,гада,гонца.
Чтобы знали все люди:настало начало земного конца!
И утонет во мраке ночи с яркими красками день.
На планете восторжествуют отчаяние,смерть да тень...
Пересохнут великие реки-Дон,Амазонка и Нил.
К нашему ужасу трупы...

Приказы Зевса исполнялись сразу
Даже Аид, правящий под землёю
Всегда приказы брата исполняет
Поэтому, как только перед ним
Предстал Гермес, Аид причину понял
-Владыка мира мёртвых, я принёс
Тебе приказ твоего брата Зевса:
«Вернуть на землю Персефону. Или
Нарушится баланс жизни и смерти.
А этого никто из нас не хочет.
Вот повеление моё тебе, Аид:
Верни дочь матери. Не нарушай баланс»
Аид спокойно выслушал Гермеса
Он понимал: брат прав. И потому
Приказ его обязан он...

Чти Господа, дух укрепишь и плоть.
Не бойся никого, сын, кроме Бога.
Одна для всех проложена дорога -
Всех приберёт со временем Господь.

У Бога с этим строго, царь сказал.
Одно лишь в этом мире неизменно -
Хоть могут отказать любые гены,
Ген старости ни разу сбой не дал.

У времени подвешенный топор
Вниз упадёт согласно Божьей смете.
Как можно низойти в жилище смерти,
Вновь Соломон заводит разговор.

За преждевременность с кого взыскать,
Найти и наказать, призвать к ответу...

За жёлтым проблеском луны
Твой мир запрятался неслышно.
Все страхи были сожжены,
И твоё время уже вышло.
Ты мёртв, но кровь ещё течёт.
Течёт размеренно, надменно.
В твоих глазах мне демон лжёт
И лгать мне будет неизменно.
Ты так загадочен и груб,
Тебя я понимаю редко.
Ты не умён, но и не глуп.
И ты свирепый тигр в клетке!
Тебя в аду никто не ждёт,
А в рай и вовсе не пускают.
В тебе живут огонь и лёд...
Они тебя не покидают.
Тебе противен этот мир,
Отсюда ты уйти мечтаешь.
Ты...

Жара, а на кресте Распятый,
Струится кровь и раны все болят,
А Он, любовию обьятый,
Стал проклят, торжествует ад

Что удалось "сгубить" Иисуса,
Ну, наконец-то побеждённым стал,
Хоть устоял протИв искуса,
Теперь не выдержит такой накал.

Умрёт и больше не вернётся,
Я с Ним Его людей всех погублю,
И обо мне слух пронесётся,
Что я сильней, мне воздадут хвалу.

Так размечтался дьявол. Утром
На третий день Иисус Христос воскрес,
Принёс спасенье, счастье людям,
Пусть льётся слава...

Литая сталь пронзит святую плоть,
Когда часы пробьют тринадцать раз.
Не сломит крест твой любящий отец,
А на живца всегда идёт глупец.
И не опустит ворон красных глаз.
Твои апостолы вернут тебя богам.
Богам, которые оставили страдать.
Ты веру в господа давал чужим рабам,
Они построят на земле твой храм.
Но всё пустое- рано умирать!
Ты не прошёл тернистый путь борьбы,
Но твой призыв услышат в небесах,
Когда устало на колени упадёшь,
Руками завесу обмана разорвёшь
В сожжённых...

Я снова в той же горенке,
И странный сон мне снится:
Идёт в ночи Задворенка
Скрипучей половицей.

Ей надо бы как следует
Задворками заведовать —
То курами-цыплятками,
То пряслами, то грядками,
Чтоб было всё ухожено,
Чтоб было как положено.

Но поспешили мыши ей
Шепнуть, шурша в соломе:
— Ты слышала,
ты слышала,-
Опять чужая в доме…

Хоть некогда Задворенке,
Пришла сама проверить,
Кому не спится в горенке?
Кто ворошит потери?

Должно быть, ей помеха я…
Ворчит: «Зачем...

Дом предназначен к сносу.
Доживают
В нём до поры последние жильцы.
Они сегодня Новый год встречают…
Покряхтывают дряхлые венцы.

И на чердак, где лунный свет зелёный,
Где под оконцем снега полоса,
Весь вечер долетают приглушённо
То музыка, то смех, то голоса.

Их слышит,
чтоб согреться, в шёрстку дышит
Взъерошенный и смутный домовой.
Сидит под ржавой и дырявой крышей
За чёрною трубою дымовой.

Он помнит всех, кто в этом доме умер,
Он всех живых любить бы вечно мог…
Но кто о...