Мышка по лесу гуляет

Песчаные тропки, болотные тропки,
Истоптаны ноги, жара без сноровки.
Дремучие дебри, колючие ели,
Добраться до места мы к ночи успели.

И ярким костром осветилась округа,
Держали за руки, держали друг-друга.
Но зрелище больше суставов недуга,
Крутило, вертело неведомой вьюгой.

И сон нагоняя причудливой формой,
Здесь выживет стойкий, не хитрый, -проворный.
Живущий восторг в вечном танца кружении,
Испытывай страх или страх в ощущении.

Так птицы не вьют свои гнезда на кронах,
Лишь...

"Ну что ты смотришь на меня? Ведь ты мне враг.
Хоть раненый и жалкий ты, но всё же.
Свалить тебя бы по-хорошему в овраг
И расстрелять, но это всё негоже.
Негоже убивать других людей.
Насилие зачем плодить повсюду?
Живи для искупления, злодей,
Тех бед, которых точно не забуду.

И если выживешь в лесу, значит судьба,
Господь оставил жизнь для искупления.
Как будешь с этим жить - твои дела,
Придётся постараться для прощения."
Подумал так старик и зашагал
Туда, где наступал враг...

Взяв свой зонтик, рыжий кот
Грустным по лесу идёт.
И большой такой котище!
В непогоду что он ищет?

Ищет лето кот в лесу:
Раскидал в кустах листву,
Заглянул и за пенёк -
Ищет солнечный денёк.

Ищет котик - где тепло?
И куда оно ушло?
Где стрекозы, мотыльки?
Где рыбалка у реки?

И куда пропало вдруг
Дятла бодрое "тук-тук"?
Тихо, листьями шурша,
Шёл наш котик не спеша...

Но куда б наш кот ни шёл,
Лето так и не нашёл.
Только лапы промочил -
Лёг погреться у печи.

Сегодня Зин не на базаре был…
Сегодня в лес с утра ходил!
Грибов лукошко там собрал
И вот к столу тебе подал.
Чтоб суп грибной Зинуль сварила…
По ресторанам не ходила!
Таких грибов нет в ресторане
И не найдёшь их на базаре.
В лесу донском, куда не глянь
И под сосну кинь свой ты взгляд…
Увидишь белый ты там гриб!
Или прекрасный боровик.
Ты только срежь его родной!
Клади в лукошко и домой…
Донская наша здесь земля!
Прокормит Зин нас завсегда…
Такой землице в мире нет!
Казакам...

Приятны волны тепла
В серьёзно морозный вечер…
Я руки в них занесла –
Костёр горячее печи!

Пока снежинки в лесу
Балетом кружатся всюду -
Зимы вбираю красу,
Душой ожидая чуда.

А вдруг высокий олень
Мелькнёт за ближайшей ёлкой?
Хотя бы только не тень
С голодным желудком волка!

Рыжее огня – лису
Увидеть на чистом снеге!
Такого я не снесу,
А зайца серого в беге?

Проснётся белка в дупле
На запах костра лесного,
И вот уже на земле -
Орешки клада съестного.

Прощай костёр...

Восток зарёй, красиво заалел,
В моей Вселенной, утро наступило.
А лес весь в иней, белый словно мел,
Зима морозом, за ночь нарядила.

Свисает с веток, белой бахрамой,
Ажурно-лёгкий инея наряд.
Он сердце хрупкой, ломкою красой,
Очаровав, притянет к себе взгляд.

И в миг такой, отступят все печали,
И станет сердце радостно стучать.
И вспомним им, мы то что всегда знали,
И освятит, нас Божья Благодать.

И мы поймём, что истинное с нами,
Что в наших душах, наш и Рай, и Ад.
Что...

Где мне место на празднике этом?
Может где то во мхах пушистых.
Может быть под еловыми лапами
Или листьях опавших душистых?

Где мне место и праздник ли это,
Если тело леса раздето?
Может это ко сну отхождение
Или вновь опять заблуждение?

Пусть всё будет по правилам Божьим
Пусть всё празднует праздники света.
Где ж мне место? душа вопрошает,
Когда тело леса раздето.

В лесу прошёл обильный дождь:
Свежи кусты, деревья, листья…
Камина – печки не найдёшь,
У Феи путь такой тернистый!

Вдобавок осень свой пейзаж
Успешно портит очень быстро…
В моей работе длинный стаж,
Но будь я даже хоть магистром…

С природой спорить – смысла нет!
Уже тускнеет злато листьев…
И я летящий вниз балет
В уме рисую грустной кистью.

Зато во мне деяний склад:
Лечу от всяких ран и боли –
Не ради денег и наград,
А ради жизни, счастья доли.

Пожарам я стена – запрет...

Под покровом леса дремучего
Налакаюсь напитка вонючего
С дуба филин жалобно ухает
Перегар мой бедняжечка нюхает.

Камнем бросить, чтоб смолк бы, зараза.
Промахнусь ведь я, с пьяного глаза.
Влез на дуб, но сорвался... О! Боже...
Прям о землю опухшею рожей.

Чу! Заржала гнедая кобыла...
В раз все стихло. Что это было?
Секачи. Их клыкастые рыла
Распороли ей брюхо. Мне стало уныло.

Сердце стонет болотною выпью
Помяну. За усопшую выпью.
Самогон по душе разольется
И отрыжкой она...

Я не видел полей и опушек лилового леса,
Пленник я, городских, каменных стен,
Не бунтарь, я из другого замеса,
Головой не белесый, темный шатен.

Жду, печалюсь, своего важного часа,
Мой корабль, на борт, уже дал крен,
Рукою черпаю, остатки сил из запаса,
Пишу песни новый, последний рефрен.

Купола душу лечат, Ташкентского спаса,
Свечку ставлю у лика, святого взамен,
Как добры голоса, церковного гласа,
Я хороших у жизни, жду перемен.