Мышка божия не знает

Иаков сыновей своих призвал
(Как Ельцин собирал борзую труппу,
Когда роль реформатора играл,
А не смотрел на всех холодным трупом.

Себе ту сходку представляю я:
Берёза, Рыжик, Плохишок, Бурбуля,
Дьячок, Окуля - вот его семья,
Которая стране покажет дулю.)

Сказал Израиль: «Возвещаю вам
Грядущее, его шипы и розы.
Для вас, сыны, несут мои слова
Надежды, обещанья и угрозы.

Предначертанья видеть вы должны,
Чтоб путь судьбы не расходился с вашим.
Сойдитесь в круг Израиля сыны...

Ну, что? Тебя нежданно обругали?
На высоту твою не посмотрев?
Бесцеремонно взяли и сказали,
Твою гордыню, честь твою задев?
Несправедливо, непристойно, грубо
И неожиданно, прилюдно, без причин…
А знаешь ли, за что все и откуда?
Кто оскорбленьям Высший Властелин?
Кто дал слова, Кто место обозначил,
Дал день и час, заставил говорить? –
Сам Бог-Отец, по Плану, не иначе,
Открыл тот рот, чтоб словом метким бить.
Скажи: за что? – Да есть тому причина.
Когда б гордыню хоть едва убрал...

Голубь - легок и сизокрыл,
Ему взмыть в высоту или броситьтся вниз с карниза
Все равно, что для меня набрать в легкие воздух.
Он знает, что он символ мира и пo-этому
Его здесь никто не тронет.
Даже соседский кот, едва ли лениво зевнет
И посмотрит, разинув скулатый рот,
У кота своих забот невпроворот,
Сытое брюхо от счастья поет,
Что- то в стиле а- ля Rolling Stones.

Что такое ненастье?
Это наверное где- то на краю мира,
Между Южным Уралом и Енисеем,
Где кругом лес...

Так времени прошло немало
И ничего не предвещало беды
Грозящей впереди.
Однако не бывать, поди,
Чтоб на Руси - да беды мимо.
Вот было бы наверно диво,
Чтоб без беды проправил князь.
Где власть и князь – там тут же грязь.
Князь, как и водится: однажды!
Припомнил старый свой обет.
И минуло немало лет,
Когда пришел к нему в светлицу
Пред боем, с князем чтоб простится,
Его верховный генерал.
И как-то между тем сказал,
Что обнаружен в арсенале
Из перьев страшный аномалий.
Что...

Совершенство вечно измеряется
Глубиной проникновенья в Бога,
К совершенству души устремляются
Лишь по Плану. Неизменно строго.
Совершенство – приближенье духа
К Божьему, Что вечно Неизменен,
Углубленье в Боге взгляда, слуха
Развивает качества нетленные.
Совершенство – в Боге размышленья,
Совершенство – Богу посвящает,
Совершенство – к Богу устремленья,
В Боге видит все и в Нем желает.
Совершенны знания лишь в Боге,
Отреченье – истинно в Едином,
Совершенный связан с Богом строго
И...

В каждом – Бог. Не надо на таран.
Не вини, не требуй, не кричи…
В каждом – Бог. Не выбирай обман.
В каждом – Бог. В делах своих учти.
Знает все, записывает все,
Намечает воздаяний срок,
Думаешь: Откуда все пришло? –
Все от Бога. И за все – Урок.
Из рождений прошлых, из Вчера,
Их деяний лучших и худых,
Отовсюду Божия Рука,
Отдает плодами каждый миг.
Нет такого, чтобы обошел,
Нет такого, кто бы не принял,
Нет такого, где Бог не учел,
Нет такого, кто бы не терял.
Слава, деньги...

Купцы, чиновники госаппарата,
разбойники всех рангов и мастей,
крутые и конкретные ребята
пришли в литературу наших дней.

Герои обнаглевшей бытовухи
стремительно ворвались в нашу жизнь,
хозяйчики России и их слуги
на книжных полках смело разлеглись.

Писатели в сознание народа
влагают медленно, наверняка,
что это есть великая свобода,
когда на шее - властная рука.

Мне кажется порою, что напрасно
о вольности нам Пушкин написал,
он памятник себе воздвиг прекрасный
и чувства...

Под звуки лунных кастаньет
забрался желто-рыжий кот
в притихший ночью туалет
и мышку терпеливо ждет.

А в небесах луна шумит,
зовет, наверное, во двор,
но мой хвостатый сибарит
не бросит на нее и взор.

И мне не хочется идти
под звуки лунные туда,
где маета, где нет пути,
где нет ни "мышки", ни кота...

Как-то в детские то годы
Мы ходили в Зоосад,
Мы хотели там с слонами
В кошки-мышки поиграть.
Но не тут то было -слон
Затрубил и вышел вон.
Побежали к носорогу-
Подвернули больно ногу.
И поплакавши немножко,
Повернули к дикой кошке.
Кис-кис-кис хотим кисуня
В кошки-мышки поиграть.
Не ответила нам кошка,
Спинку выгнула немножко,
Замяукала свирепо
И осталась без ответа.
Мы скорее убежали-
Прямо к верблюду попали,
Средь горбов его взобрались
И прекрасно покатались.
Поздно мы...

Играть с моей душой позволено тебе
я доверяюсь чувству и иду за ним
сквозь разум пробираясь
к тебе ползу стараясь
разве может душа летать, когда она в теле?
Есть ли предел мечтам на самом деле?
Чем дальше ты пинаешь меня от себя
Тем слабее я становлюсь
боготворя тебя, к тебе стремлюсь
останутся лишь чувства
я буду ими жить
дышать живою силою добра и зла
мы все равно не вечны
и ты и это все не навсегда
секунда миг и мы уже другие
вперед идти, идя назад
горя желаньем прямо в ад...