Мы висели вверх хвостами

Я жил у женщины одной,
В ее семье я был чужой.
Она меня в дверях встречала
И называла «Мальчик мой».
Смех детский надо мной висел,
Я был не робок и не смел
И заодно смеялся с ними,
Но быть веселым не умел.
Им что-то умно говорил,
Со стороны казался мил,
Над одиночеством подняться
Мне не хватало, видно, крыл.
Она смотрела иногда,
Тиха, как поздняя вода.
И не было в глазах укора,
А только искорки стыда.
Что возразить на это ей?
Когда один среди друзей,
Отчаянно во тьме скитался...

Все было просто, очень просто,
Когда мы встретились с тобой:
Луна висела, будто остров,
На шпиле башни городской.

Все оставалось повседневным:
Блестел неон обрывком дня,
И площадь склеенным конвертом
Хранила тайну от меня.

Эстрада, дергаясь истошно,
Гоняла строк сухую резь.
Мы были выше, зная точно,
Что суть поэзии не здесь.

И были в мире незаметны,
В себя уйти от суеты,
Недосягаемы, как детство,
И так открыты и чисты.

Мы верить в лучшее хотели
И в этом были велики...

Мы были в той ночи едины.
Мы стосковались, помолчим.
А перехлёсты звёздных линий
Смотрелись поездом в ночи.
Со мной девчонка с биофака,
Она практичней и умней,
Она серьёзна и однако…
Я несерьёзен был при ней.
Её словам – вещанью мага
Внимали тихие кусты.
Казались глянцевой бумагой
Снегов тяжёлые пласты.
Стихи не шли по ширпотребу,
Как дополнение извне,
Висело стынущее небо
С мещерским лесом наравне.
Мы были с Пушкиным едины,
Но постигая его суть,
Мы понимали: до вершины
Не так...

У каждого - свой крест,и транспарант свой,
и божество, что в мыслях изваяв,
мы вставили в своё информпространство,
где степень заблуждения своя.


Готовы мы до самоотреченья,
собрав в кулак всю недовольства прыть,
язвить, и против всякого теченья
в ловушки неприятельские плыть.


Когда велит патриотизма спячка
во жертву злу использовать себя
на то, чтоб имя Родины запачкать,
её врагам открытым подсобя,


рискни здоровьем, если случай свёл, лечь
под паутину беспробудной тьмы...

Был не строг, но и не мил.
Открывая душу,
Слишком мало говорил,
Слишком много слушал.
Был на пенсии давно,
Делая уборку,
Открывал свое окно
Да тянул махорку.
Запоздалых ждал гостей,
Скромен по натуре,
Разговоры средь друзей
О литературе.
Подавал нам чай густой,
Дым висел над светом.
Жил он пушкинской строкой,
Блоковским заветом.
Не скопил себе гроша.
Будто в чем повинна,
Юная его душа
Высветит морщины.
Умиления слова
Мы оставим всуе,
Но захочется сперва
Жизнь прожить такую...

Мы были рядом ночью синей.
Мы стосковались, помолчим.
А перехлесты звездных линий
Смотрелись поездом в ночи.
Со мной девчонка с биофака,
Она практичней и умней,
Она серьезна и, однако…
Я не серьезен был при ней.
Ее словам – вещанью мага
Внимали тихие кусты.
Казались глянцевой бумагой
Снегов тяжелые пласты.
Стихи не шли по ширпотребу,
Как дополнение извне,
Висело стынущее небо
С мещерским лесом наравне.
Мы были с Пушкиным едины,
Но постигая его суть,
Мы понимали: до вершины
Не...

Гостем не званным, не нужным и лишним,
Станет живущий, в краю не родном.
И на чужбине, живя сытой жизнью,
Он вспоминает с тоской отчий дом..

Сколь не корми волка, в лес смотрит всё же,
Дик он — и сытый, ручным он не стал.
И никогда, мир заставить не сможет,
Чтобы хвостом, он пред кем-то вилял.

Люди по миру идут и их тени,
Следом за ними, по жизни бегут.
Свет мы закрыв, теням дарим рождение,
Коль свет исчезнет — они пропадут.

Есть в людей мире и тени, и звери,
Есть в людях что...

Вася Тёркин, Вася Тёркин,

Парень с русой головой,

Ты сражался на пятёрку,

Наш отличник боевой.

Вот лежит он на перине

Из мягчайших облаков,

В небесах одна картина

Сколько ни пройдёт веков.

Так солдату скучно стало,

Что взмолился Богу он:

«Мне сойти бы с пьедестала,

Погулять один сезон,

Посмотреть как в КОММУНИЗМЕ

Процветает наш народ.

Ты же видишь в пессимизме

Я уже который год.»

Бог прищурился с улыбкой:

«Ох, уж мне богатыри…»

И туман...

Жил в одной стране дракон,
Рисовал картины он.
Становился пред холстом,
Краски смешивал хвостом.

Брал короткой лапой кисть
И друзей, что собрались,
В профиль рисовал, в анфас
И потртрет дарил тотчас.

Лев у дерева стоит,
Солнце гриву золотит.
Грозен, даже страшен он.
Мастер рисовать дракон.

Вот, зеленый крокодил
Широко глаза ракрыл.
Пасть, в улыбке, скалит он.
- Ну, спасибо, друг дракон.

Тут две кошки - мать и дочь.
Обе черные, как ночь.
Красный зонт - отличный фон...

Оторваный листок висел на ветке,
Сорвавшись вниз цеплялся он за жизнь.
Их много полегло на той беседке,
А он боялся рухнуть сверху вниз.

Он с высоты смотрел и наслаждался,
Его манил безоблачный закат.
Ему он романтичнее казался,
Чем этот запоздалый листопад.