Мы так наивны и беспечны

Наивны часто наши дети.
Просил сынок у папы чай.
Не отрываясь от газеты,
Спешил сыночку отвечать.

«Налить -- не требует науки.
Чай – не чинить велосипед.
Давай с тобою так поступим –
Ты мне нальёшь, а я тебе!»

Минутки быстро пролетели.
Пред папой с чаем сын предстал.
«Мне расхотелось, в самом деле! --
Отец ему сказал -- пей сам!»

Обиделся, иль нет, кто знает…
Но, "что-то", сын, "на ус мотает"!

Наивные мы православные, в скорбях жизни праздные.
Отдаём последнее, тело наше смертное.
Празднуем безмерное, Воскресенье Верное.
Вышли от блудницы мы, Его народ, освящены.
И вот Помазанник десницу занёс над наколдованной столицей!

Наивно выглядели мы в глазах других
Пока беседовали, глядя на прохожих.
Я вслух сказал: - "А ты себя побереги",
И ты ответила: - "Храни тебя Бог тоже."

Им непонятен был наш тихий разговор,
Сейчас не принято желать друзьям удачи.
Но мы привыкли, что друзьями полон двор,
Не представляя, как мы можем жить иначе.

Закат спустился с неба плавно, не дыша,
Прохлада медленно упала нам на плечи.
Сомнений в том, что жизнь обоих хороша
Мы не испытывали при случайной встрече.

И что с того...

Беспечные чувства шутили с судьбой,
Ты что ниспошлешь в сердца людям любовь?

Ль просто разложишь по полочкам жизнь,
Смотри же судьба ты не ошибись,

Взмолилась любовь в отчаянном крике,
Судьба не губи смысл чувства великий,

На равные доли меня раздели,
Чтоб все люди мира влюбляться смогли.

Чтоб каждый познал прелесть всю наслажденья,
При том не испытывал в ласке лишений,

Чтоб каждый, был в выборе волен своем,
С кем счастье свое сможет чувствовать он.

Постой я прошу в этот...

Беспечный разум, естество, душа и подсознание,
В плену, реальной, яркой, не придуманной любви,
Без дела не блуждает боле, беззаботно, неприкаянно,
Отныне Купидон ей в помощь шлет уже дары свои

Огонь любви блаженно пляшет, манит и резвится,
Как-будто знает, что его не обуздать, не победить,
В его лучах, сиянии блаженство счастья возродится
И не посмеет горе это пламя в сердце затушить.

И никогда уж не прервать восторженных мечтаний,
Их возродила в нашем сердце радости безбрежная река...

Беспечному мышонку
Невдомёк,
Что выжить в одиночку
Невозможно.

И лишь отведав кошкин
Коготок,
Поймёт, что поступил
Неосторожно...

Беспечное лето
Пролетело кометой,
И золотом листья
Август покрыл.
Запад и север -
холодом дышат,
а центр с востоком -
в ливнях сплошных.
На юге - жара,
теплое море,
И манит людей,
Безмятежный покой…

***

Ночь… Дорога вздохнула
свободно – вокруг тишина…
Как странно…
Не слышно шума машин...
Луна белым солнцем,
степь осветила, -
ей луч отозвался
на Черной горе…
Огромный автобус,
на море мчится…
В уютном салоне,
спят, но не все -
небритый мужчина
будит супругу:
- А...

Беспечный странник, ветреный сентябрь,
то плачет, то смеётся, мой до дрожи.
Мы с ним родня, я на него похожа,
как мать похожа на своё дитя.
Промозглый сумрак, пряный дух густой,
фиал небесный всклень дождём наполнен..
А осень пляшет и себя не помнит,
и спущен лист последний золотой -
по ветру пущен, станет медяком,
иссохшим прахом до последней жилки.
Но есть ещё глоток на дне бутылки,
и ночь, и берег с жарким костерком.
Уходят вверх белёсые дымы,
зрачок пруда вобрал ночную...

На склоне жизни знанием любви –
Воспоминанья.
На память сердца чувств благословенье -
Святая юность.
Святая юность – слов благих
Уста живые
На сердце столь же непослушном
И утомлённым.
От прошлых лет, как выгод, отступиться.
Я в сумерках души ищу иное.
И вам рука моя – руки не прячьте,
А только слёзы прячьте, только слезы.


* * *

Я знаю музыки слова
Они слышны мне не всегда,
Но удивительно красивы,
Так неожиданны, так милы,
Что, кажется, не существуешь,
То одичаешь...

За окном молчит туман,
Ветка трется о стекло.
Позади - один обман,
Отчего ж в груди тепло?

Сосен аромат
Среди мшистых скал
Удивленно рад,
Что я не устал.
Мой рюкзак летит
В хвойную траву,
Чтоб себя найти,
Небеса зову.

Воин побеждать устал,
Робкая флейта звучит среди скал.

Душа моя как белый лебедь
Над Галактикой сияющей летит
Туда, где никогда я не был,
Где ни кому меня уж не найти.
В холодной каменной пустыне
У костра спина немного стынет.
В далеких смутных городах...