Мы с тобою идём

Страданья человеческой души
Проистекают от желаний плоти.
За брошенную кость благодаря,
Избрав себе лукавого вождём,
Продав свой дух за жалкие гроши,
Покорно служим немощной природе.
Презрев любовь Небесного Царя,
С охотой в преисподнюю идём.

Не опасаясь Божьего суда
И обращаясь во свиное стадо,
Князья народу ложное трубят,
Скрывая зло за маской дел благих.
Накапливают мусор города
И пополняют населенье ада.
И Ангелы пред Господом скорбят
И плачут о падениях людских.

Опомнись...

После сада мы вдвоём,
Взявшись за руки, идём
По Московскому проспекту
Солнечным, осенним днём.

Сыну нравится обычный,
Так привычный нам маршрут,
Вниз, по улице Басейной,
В «Теремке» кваску нальют.

Дальше вкусные конфеты
В магазине за углом.
Я опять прошу: - Сыночек,
Не болтай с набитым ртом.

Он утёр лицо руками,
Руки вытер об штаны.
Шоколадные узоры
Во все стороны равны.

Я поднял его на плечи,
Он глядит по сторонам,
Сверху – вниз на проходящих,
Нам на встречу пап и...

"Сон был больше, чем слух, слух был
старше, чем сон», сгусток, этих эмоций
и пыл, наших чаяний, наших надежд и
стремлений в не понятном не точном, своём
направленье, куда ветер подул или лист
полетел или птица, пресловутая эта синица,
дятел стукнет, идём, всё надеясь, попадём,
упадём, разольемся, слёзы вытрем, опять
улыбнёмся, зайцы косят траву, наслаждений,
наших мыслей, и снов и ведений……………

Приятель мой рыбак... как он рыбачит,
Как самый главный чувствует момент,
Когда подсечь.. и вот она удача,
Удилище дугой, а это значит,
Уха сегодня будет на обед.

Идём мы как-то с ним, а вечер чудный,
Подёрнутые дымкой облака,
И видим - как на улице безлюдной
Над люком вскрытым, словно у запруды,
Стоит сантехник в позе рыбака.

Бахилы у него в вонючей тине,
Внизу течёт подземная река,
Уходит словно в омут кабель длинный...
И вот совсем как на речной путине
Мой друг даёт команду...

Per vias rectas, идём прямым путём,
возглашаем, на улицах, площадях,
свой голос, меняем, облик, протеи,
эпифании ждём, maestro di color che
sanno, с нами, Демиург Лос, отстал,
слева, привал, на верёвке, кордельеры
чувств, слов, все знают, едом путь,
ad alter Dea, гиперборейцы, духа,
прислужники слуг, дающие, взаймы,
Богу, кто мы, петли вокруг нас, три,
возможное состоялось, у края, ярость,
форма, форм, amor matris……………..
где ясность, сна, а она, где?

"Старик покоится, прибор держа в руке, и, как
игрушка, шарики сверкают, что некогда вмеща
ли столько смысла.", кисель не разводи не будет
кисло, а сахара добавь и дрожжи, вот истина, бур-
лит, тревожит, а остановки нет, идём по кругу,
осталось подтянуть подпругу, галопом, перейдём
аллюр, иссяк, иссяк, энергии глоток, по гексараммам,
мы пройдём виток.

А память та светла, тебя ведь нет, и что идём
мы вслед не плача, веселясь, и радуясь, смеясь,
и опрокинув горизонт, полярность, поменяв, и
совместив, тот север с тем востоком, попереме-
шку запад с югом, а время то упруго идёт впе-
рёд, то вспять, и путая следы стремится, при-
близится к последнему мгновенью, что всполо-
хом в сознании возникнет и озарит и покрасне-
ет небосвод, шарами что унизан, те, на струнах
баян сыграет, скоморох, гусляр, а мох, он не пре-
даст, он с юга, где...

И всё же безопаснее, во сне, идём по курсу, и
реку не исправить, пороги не убрать до нового
крушенья, а это будет нам тем мщеньем, за го-
рдость, за тщеславие, и за порок, который в нас
препятствие тех правил, а удалить трудней, а кто
его направил, кто выбрал, тот, кто одинок, те-
рять то меньше, собственность оков, что не да-
ют тех ощущений, кров, правее ты правее, ме-
чта, как меч, а он как мачта, а рея парус прило-
жение, а ветер то судьба, что дует в спину, вес-
ло ломает о...

По лесенке шагаем...
То вверх... то вниз идём.
Наверх мы напеваем...
А вниз мы слёзы льём.
Вся жизнь...
Сплошная лестница...
Мы бегаем по ней.
Ступенечки... ступенечки...
Жить с вами веселей!!!

Судьба играет весело...
А небеса смеются.
Крутой бывает лестница...
И так легко споткнуться.
А жизнь...
Всегда своё возьмёт...
Насыпет пополней.
Ступенечки... ступенечки...
Жить с вами веселей.

Лариса М.

Театр, а труппой, режиссер, всё управляет, как
трупом, марионетками, они идут, куда направит,
а крики восхищенья, не исключат, ни сна и ни
паденья, и к свету, и к мечте и к радости, движе-
нье, в сознании, потеянность и пустота, бесную-
щихся не пустить туда, и заклинанье, не уведёт,
от края, по нему, не опрокинемся и не пойдём ко
дну, ни Колизей и ни Аид, не правит, нет, и не
смердит, а царство под землёй, где цербер охра-
няет, над чем главенствует и заправляет, смири-
тельной...