Мы попали в жернова

Ни с того, ни с сего набежала слеза:
Куда подевался наш Юрий Лоза?
Видимо, попал в струю не ту
И уплыл на маленьком плоту.

Календарь, в кружочке – дата,
Блин, родился же когда-то.

Список, телефон, блокнот,
Кратковременный цейтнот.

Теща вывела из транса,
Да, конечно до аванса.

Я люблю тебя, Иришка,
Ну какой же я мальчишка.

Брось, конечно, с мужем ждем
И посмотришь, как живем.

Хлам, уборка, пылесос,
Я уже повесил нос.

Магазин, центральный рынок,
Килограмм куриных спинок.

Лук, шампанское, опята,
Ананасы для салата.

Торт, испанское вино
И мартини заодно.

Фрукты, продавец – грузин...

Я уже давно живу в богатой
И цивилизованной стране,
Где зайдешь в любой ты супермаркет -
Все есть по приемлемой цене.
Ананасы,киви и кокосы,
Дыни и арбузы круглый год,
Сливы,нектарины,абрикосы
Просятся с прилавка прямо в рот.
Кажется,чего же еще надо
Уетой аж до коликов душе?
Может,марципанов в шоколаде?
Может,райских яблочек вообще?
Не хочу я ваших райских яблок,
И амброзия с нектаром не по мне.
Мне бы съесть лесных обычных ягод,
В белорусской растут что стороне.
Ежевика,клюква...

Меня решили заключить в границы
Меня решили в рамки завернуть
Я видел, точно, как летают птицы
Летящих птиц пределом не спугнуть
И ветер гонит сам куда попало гоняя в атмосфере стаи туч
У солнечного ветра есть начало
Но беспределен тёплый его луч
Реку попробуй закрепить в пределы
По клеточкам теченье - Не спеши
Вселенную паями - на наделы
И бога в треугольники впиши.

Скажу я просто
Что ты там маячишь - О квадратично-круглый друг
Чем меньше, ты для мира значишь
Тем резче ты...

Тьмою поросшее солнце,
Накрест завязаны руки,
Не дождутся рассвета,
Чернобоговы внуки,
Тенью, крыльями, снами,
На краю, на погибель,
Томной скатертью нави,
Наши следы накрыты.

Не возвратить свободу,
Рваным дождем заветов,
Падают с неба птицы,
Зря баламутят воду!
Жадно глотая рыбу,
Сами попали в сети,
Тьмою поросшее солнце,
Загнанное на дыбу,

Чуя холодный воздух,
Мира, что чахнуть начал
Мира, того что в прошлом,
Мог бы назвать иначе…



Жадно дышат холодною гладью...

Страны чудесной царь-отец

Отправил в путь гонцов.

Зовет на службу во дворец

Отборных молодцов.


– Скотину, двор – все оставлять?

Насиженный очаг?

Зачем идти и рисковать?

Себе никто не враг!


Товарищи, всего их пять –

Скупой, Обжора, Друг,

Вояка, Умник – попытать,

Решили счастье вдруг.

Читают во дворце указ

царя. Он очень строг:

«Ждут испытания всех вас

Кто не пройдет – в острог!


Вот первый зал, пройдешь его

С условием одним –

Нельзя в нем...

Стандартный мирок нежилой холостяцкой берлоги,
Нехитрая мебель и каплет из крана вода.
И коврик цветастый, увы, не лежит на пороге,
Посуду помыть успеваю и то не всегда.

Живу не спеша, быт предельно размерен и ясен,
Работа, готовка, компьютер и теннисный корт.
Живу - не тужу, но со мной как всегда не согласны
Мой маленький ангел и с ним столь же маленький черт.

Они незаметны, никто никогда их не видел,
Живут, черт за правым, а ангел за левым плечом.
И в трудное время, когда я весь...

Я ненавидел вас всегда:
Сейчас, сегодня и тогда,
Когда в семнадцать юных лет
Я получил на всё запрет.
З искалеченные души, за трижды проклятый забор,
Произносимый вами вздор,
Прожженные уставом уши.

За то, что мерзнул в ожидании мой
Самый близкий человек,
Но не попал я на свидание –
- Виной тому был слабый бег.

За то, что я плевался кровью,
Когда полз кросс, не чуя ног,
Чтобы увидеться с любовью
И отдохнуть хоть от сапог.

Готовы вы сожрать друг друга,
Звезду бы только...

Закрыт чертог от взглядов, потаённый,
Там Бог живёт, но, как бы, по соседству
С душой, в горниле кармы закалённой,
Имеющей огромное наследство…

Засов на двери той архи-дубовой,
Окошечки малы, едва заметны,
И спрятан дом за синий бор сосновый,
С тропинкой посерёдке неприметной…

Бывает, забредёт, да не случайно,
То схимник, то знаток писаний древних,
Чтобы открыть душе той мира тайны,
С собою увести в свято-деревню.

Поклоны бьёт, пороги обивает,
Стучит и наставления...

Маленькая белая овечка
Мирно на лугу щипала травку,
Трепетало милое сердечко,–
День сегодня выдался на славку!

Из лесочка, был что по соседству,
На неё смотрел дрянной волчишка,
Было у него плохое детство,–
Что поделать? – Так бывает в книжках…

А в чащёбке пялился на волка
Камуфляжный злобненький охотник,
Гладя по стволам свою двустволку,–
Папочка хотел, чтоб он был плотник…

Взял в прицел он серую сермяжку,
И на спуск хотела жать уж ручка,
Вдруг почувствовал...