Мясо

Там вдали у реки проползли колобки,
Тихо с бока на бок колобкуя,
А болонка Кики обнажила клыки:
"Не уйдешь, Колобок, не Муму я!"

Но напрасно она мыслей странных полна
Разметалась о Круглого мясе.
Помогли Колобку и луна и волна,
Он и дальше себе колобасит.

Никогда Колобок не любил лежебок
И горластых зубастых собачек
Он запомнил урок - первым жать на курок,
По-ковбойски не требуя сдачи...

Как-то раз в камыше колобковой душе
Не-подетски любви захотелось
Чтоб устроить шерше с...

Волк сытый в клетке смотрит грустно,
Его в ней держит человек.
Шерсть клочьями, во взгляде пусто.
Он не живёт, а доживает век.

Мальчишка громко : ,,Паф» - сказал.
Нацелив палец на него.
Волк рыкнув, голову поднял:
Зверинное проснулось есстество.

Огонь в глазах — он ВОЛК, он разорвёт!
Но клетка крепкая из стали.
И он меж прутьев не пройдёт.
И вновь глаза его устали.

Служитель в грязных сапогах,
Ступая ими на песок.
Зайдёт к нему не зная страх,
Даст мяса тухлого кусок.

Волк...

Злобой глотку рвет и режет, кровью налиты глаза,
Ну куда ты убегаешь? Ты-добыча, я-стрела!
Опущу свой хвост подмерзлый,
Нос к земле и ваших нет,
Кровью свежей не замерзшей замораю белый снег.
Направление-берлога, там ведь собран волчий "цвет",
Сердце греет мне дорога, а душе покоя нет,
Мало мяса,мало злобы.Слишком добрый белый свет,
И волчата лиш с утробы, подрастут все будет "в цвет".
Ну тогда мы погуляем, кровью свет весь заливая.
Всей добычей будет лес!

Мы все такие разные, поверьте,
Хоть все из мяса, кожи и костей.
Лелеем мысль о жалости и смерти
И жить спешим в агонии страстей.

Мы любим так неистово и пылко,
Грустим, порой, замкнувшись в тишине.
Пред выбором на жизненной развилке
Мы волком воем при большой луне.

Нам по колено море, если пьяны,
Мы топим горе в рюмке иногда.
В других находим разные изъяны,
Лишь у себя не видим никогда.

Мы в скоростном авто летим по трассе,
Не видя красоты лесов и рек.
Становимся незримы в...

Созвал Соломон всех старейшин Израиля,
Начальников всех от колен
И глав поколений, чтоб действо сакральное,
По тем временам, я б сказал, эпохальное,
Свершить на священной земле.

Им всем из Сиона, из града Давидова,
Нести предстояло ковчег
Завета с поклонами, с песней, с молитвами…
Скота забивали так много элитного,
Чтоб мяса хватило на всех,

А мелкого просто исчислить немыслимо
По множеству тушек для жертв.
Так царь Соломон перед Богом заискивал.
Во здравие клира царь мудрый...

Попробуй суп, не бойся! Есть лекарства...

Мужчинам проще: их свекрови любят...

В твоих словах есть всё, помимо смысла...

Я выгляжу неплохо, но нечасто.

Он весь в себе... Но что-то выпирает.

Сегодня плов без мяса. И без риса.

Ты представляешь, он ругается не матом!

Назавтра у меня истерика и шопинг.

При слове "факел" целомудренно краснею...

Смысл жизни с кухни выглядит иначе...

Нет, ты не третий лишний... даже не четвёртый...

Я - как всегда. Он, как всегда, никак...

Копчу будущность свечой,
колочу лбом в набат,
здравый смысл прессую в ученый балласт.
Ободрав до мяса язык – не сказал ничего,
в сотни миль ноги разбив – не нашел ничего,
а душа то – рукой подать,
а душа то - в тумане глаз запеклась.
Накренившись – упасть не смог,
в слепоте лабиринтов – на ощупь, вновь упираюсь ушибами в дверь,
подавившись – глотаю еще кислород на развес.
Отчего ж бережет несмышленое, гордое, дерзкое бог –
чтоб ее разглядеть средь разбитых окон, сокрушенных петель...

Как в лесу стоит гора,
Под горою той – нора,
В той норе живёт Горыныч.
У Горыныча хандра.

Безнадёжно Змей влюблён:
Третий день в три горла он,
Не закусывая мясом,
Заливает самогон.

На горе стоит дворец,
У дворца – златой торец.
Вдоль торца Горыныч ходит,
Как заправский молодец.

Из окна торчит коса,
Плачет девица-краса.
Плачет горькими слезами,
Трёт накрашены глаза.

Слёзы горьки льёт она
И бранится из окна:
«Уходите, Змей Горыныч,
Вам Кикимора жена!

Вы – жанатый...

Абстрактно любуясь,в абстрактном смраде.
Гремучая прелесть с фасада и сзади.
Каменные лабиринты ,фантазий сети.
Атакуют понты-взрослые дети.

Радость в разрухе,разруха в радости.
Смех от гадости,спартакиада жадности.
Дела в гору,обстановка в пухе,
Звериной догмы или невинной шалости.

Помечены улицы черной короной,
Под нож принципы белой вороны.
В теме высшее времен сокровище,
Кровью обоснованное толковище.

Пожиратели судеб и райских курортов,
Да все у вас будет, и не треснет...

Отдавший навыки познания Эвклиду
       "семи искусств" размеченный зачет,
       Пленительность подарков разрушений,
       устав составит Антаин решений.
       Пока любовь друг к другу мы добьем.
       Зыбь, глоткою эрозия баллад,
       Густое покаяние расправы,
       Ведь рыцари так часто мяли латы,
       Ради чего пленяя города?
       Что ваша вера без её тепла?
       Растекшейся печалью вкус помады,
       Мундир одел шуршащий из стеблей.
       Верховный надзиратель и...