Музыка музыкант

Walles Stevens

Arrival ft the Waldorf

Home from Guatemala, back at the Waldorf.
This arrival in the wild country of the soul,
All approaches gone, being completely there,

Where the wild poem is a substitute
For the woman one loves or ought to love,
Jyf wild rhapsody a fake for another/

You touch the hotel the way you touch light
Or sun light and you hum and the orchestra
Hums and you say “The world in a verse,
A generation sealed, men remoter than mountains,
Women invisible...

Пусть капают слёзы из глаз
И щёки мои намокают.
Ох,как тяжело мне сейчас,
Но об этом никто пусть не знает.
И пусть телефон не звонит
И музыка тихо играет.
Внутри у меня всё кипит,
Но об этом никто пусть не знает.
Мне трудно сейчас говорить,
О чём моё сердце мечтает
И некого мне в том судить,
что сильно оно так страдает.
И пусть все замёрзнут моря,
И пусть ледники все растают.
Мне плохо сейчас без тебя,
Но об этом никто пусть не знает.
Вот я закрываю глаза,
Глубокая тьма...

С радостью открылись

Двери Поднебесья,

приглашая, всех родимых в Дом.

Набирая силу, полилася песня,

долгожданным и чудесным,

теплым, светлым днем.

Ласковое Слово, трепетно взывает,

приближая, Тайну и Мечту.

Стар и млад ликует,

музыка играет...

И искрится яблоко в меду.

Я автор строк, тех, что беззвучно,
Прольются музыкой в душе.
И если стало жить мне скучно,
Я напишу стихи тебе.

И посвятив их бескорыстно,
Признавшись в верности своей.
Раскрою тайну, что так близко,
Живет сейчас в душе моей.

И пусть молчанием ответишь,
И не заметишь ты меня.
Я напишу тебе. Ты встретишь,
В чужих стихах мои слова...

Где-то музыка звучала,
Где-то младенец рыдал,
Где-то женщина стонала,
Где-то шумел причал…

Как-то печально пела скрипка,
Как-то тоскливо скрипела дверь.
Как-то громко стучало сердечко…
Как-то грозно рычал зверь…

Где-то трещали дрова в камине,
Где-то горел свет,
Где-то женщина с мужчиной любили…
Вместе встречать рассвет…

Игры с огнём негаданное счастье
Чем ближе, тем сильнее опаляет
И душу рвёт осколками на части
И открывая бездны, изумляет

Как брошенный в окно листок бумажный
Перевернётся, к Солнцу обращаясь
Твой тёмный мир, теперь уже не важный
И вспыхнет страх, в рассвете растворяясь

В обрывках чёрно-белой партитуры
Гуляет сон о музыке грядущей
Не называй себя крылатой дурой,
Ложись на ветер, в облака зовущий!

Создатель всех времен, мой голос слаб,
и все , что вижу я - несовершенно.
Контракт подписан, но позволь, хотя б,
мне выбрать средства цели откровенной.
Упрямство игрока, покорность лани...
Мудрец улыбчивый, по счету -раз, два, три...
благослови сомненья и старанья,
и танец жизни новой сотвори.
Сквозь заросли терновника надежды
веди, разбрасывая камни, лей дожди
живой воды, а все, что было прежде,
позволь забыть и ран не береди.
За голубою дымкой спрятав ключик,
не укоряй в греховной...

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...

Когда Титаник шёл на дно
В холодную, глубокую могилу;
На палубе, смертям назло
Звучала музыка, имея силу
Продлить вот этот краткий вздох,
Отнять у вечности мгновенье.
Не правда ли, момент не плох, -
Презреть своё уничтоженье.

Душа поэта – облако в штанах,
Узрим ее, читая строчки.
Рисует рифмою пейзаж,
Портрет, иль роковые страсти.
Он в строчки музыку вплетет.
И запоет душа читая.
Он строчки болью обольет.
Заплачет сердце замирая.