Мужикам к восьмое марта

Свет луны упал
на ладонь мою,
разве криминал,
что о нем пою?

Разве свысока
светит этот луч?
Радость мужика
в том, что свет певуч!...

Отрекаясь, плакал еретик
По-мужски, отчаянно рыдая,
А ему не верил старый иезуит,
Головой седой слегка качая

Надрывался бедный еретик
«От всего, всего я отрекаюсь»
Ухмылялся хитро иезуит
Вспоминал былое, забываясь

«Ах, какие были раньше еретики!
Не сломить, не запытать, не скушать,
А теперь — мальчишки-сопляки
Тошно мне на них смотреть, и слушать»

Тихо, тихо плакал еретик
От огня остался только пепел
Тяжело вздыхая, иезуит
Отпустил грехи и закрыл веки

И...

Досталась мне эта сухота:
Писать обидные стихи,
Как будто неразумный кто-то
Их вжал, в горячие мозги

Не гром то грянет - баба кличет,
Не перекрестится мужик
И не улыбкой, злобой тычет,
Внезапно оскорблённый миг

Я б закричал, но все чужие,
Чтоб с потом глупость проявить:
"Дебилы ходят, как благие!"
И руки с Понтием умыть,

Но встал в глазах завесой мутной
Её греховный, чёрный рот
И по душе толпою жуткой
Гудит и топчется народ!

На надпись яркую взирая,

Над головою попугая,

Разговорилась вдруг девИца:
.

«Поговори со мною, птица!»
.

Но услыхав в ответ: «Пошла ты…»,

Добавила, чуть виновато –
.

«Я ж думала: то – Птица-шик,

А оказалось, что – мужик!

Купит, новый веер, подарит милой, пусть,
унылый, злой, зато свой, напоёт, песню,
(без голоса), о вороне, пусть летит, машет
крыльями, печаль уносит, косит сено, мужик,
в поле, а он, носит себя милого, из угла в
угол, ситом, сеет мысли, никому не нужные,
утюжит, свою голову, словом, нет улова,
тина, ряска, головастики, валом, логово
вздора, нет забора, тына,
- Ух ты, скотина, -скажет, она ему,- иди, паши
землю, сей зёрна, урожая жди и не тужи.

Человек хороший жил бы ещё,
Но однажды пьяный выплыл в поддёвке...
А вдове его был выставлен счёт,
Что утоп её мужик без путёвки.

Ей потери горькой не подсластить,
Землянику собирать стало негде,
Всё, что можно на Руси откусить,
Пребывает в долгосрочной аренде.

В лес соседский деду выйти нельзя
Под угрозою огромного штрафа,
Если только состоятельный зять
Из бандитов старику не потрафит

И позволит на охоту сходить,
Пропуск выпишет пройти за калитку,
Ходатайство даст ружьё...

- Я помню, что удочки брали… По две…
Да! Точно! По паре на брата…
Костюм ПХЗ* примерял на себе…
Их сперли со склада когда-то
Витек со Степаном. Как было не взять,
Что там задарма пропадало?
Они же и бредень успели связать,
Чтоб рыбки к ухе… Для начала.
Потом разместились… Две пары в «Оке».
Витек. Трое с ним самых тощих.
«Ижок» был с коляской… И строем к реке
Впотьмах, перед утром. Так проще
Успеть на рассвете пройти с бредешком,
Пока не проснулись надзоры.
Добрались-то быстро...

Быть может , я пишу в стихах напрасно ,

Что даже в гневе женщина прекрасна .

И если рубит , то всегда с плеча .

Подумаешь , ну скажет сгоряча ,

О наболевшем в трех словах мужчине.

Поверьте мне , девчонки без причины ,

Не станут посылать Вас далеко ,

А так , поближе , чтоб потом легко ,

Вернуть от туда Вас на свое место.

А я им как мужик признаюсь честно ,

Так хочется девченкам подсказать ,

Мужчинам стоит КОГТИ ПОКАЗАТЬ .

Пробивается трепетный стих
Средь попсы удушающей гнили.
Что ж ты, Муромец, скорбно притих,
Или вороги дух надломили?

В страстотерпной судьбе мужика
Бог страданья, как видно, утроил.
Богатырь отдыхает пока,
Но гусляр уже струны настроил.

Меч возьмёшь иль с камнями суму –
Для победы в войне безразлично.
И ещё неизвестно, кому
Больше слава героя прилична.

Босяки мы и есть босяки,
И в калашном ряду нам не место.
Под плетьми от бандитской руки
Бурно всходит кровавое тесто…

В грязи лежит мужик, рыгает,
А мимо женщина шагает:
- Сама свинья... Ещё какая!
Совсем не знает, а ругает...
- Да я вам разве что сказала!??
- Не надо думать что попало...