Мутные сполохи дней

Мне тяжек труд начать повествованье,
Поведать миру горестный рассказ,
Где катастрофы страшной описанье,

Что не даёт давно сомкнуть мне глаз,
Вновь не напомнив ужас изверженья,
Чьим очевидцем стал и я в тот час,

Когда погибли в страшные мгновенья
Три города под сенью той горы,
Что в царство мёртвых, где река забвенья,

Чьи силы чудодейственно-быстры,
Всего за день их в гневе превратила…
Никак без содроганья с той поры

О той беде, что римлян посетила,
Я не могу спокойно...

Январский холод исчезает
Среди погожих ясных дней.
Теплом природа награждает,
Склоняю голову пред ней.
Душе явилось вдохновенье:
Ловлю я каждое мгновенье
Чтоб написать ещё строку:
Не быть поэтом не могу.
Моя душа полна блаженства:
Я снова вдохновлён строфой,
Рождённой пушкинской душой,
Что для меня – верх совершенства!
Рискну «Онегина» размер
Себе поставить здесь в пример.

2.
Я ненавижу футуристов:
Мне чужды их манеры, стиль.
В моей квартире очень быстро
Слоями нарастает пыль...

Когда погасли мира краски
И на душе твоей темно,
Ты веришь только в злые сказки,
Не смотришь днем в свое окном.
Меж миром и тобой преграда,
А в сердце поселилось зло,
В крови уж слишком много яда,
Взгляд твой как мутное стекло,
И день за днем стремишься в вечность,
Рукой хватая пустоту,
И проклинаешь за беспечность
Себя и свою жизнь - игру.
Но взор уже не будет ясен
И глаз твоих зеленых взгляд
Останется опять бесстрастен,
Прошепчет: "Осторожно - яд."

Вы можете смеяться, можете пить,
Можете просто нормально дожить.
Но настоящие панки уходят туда,
Где под толщею луж уже спят города.
И гитарные выкрики до хрипоты
Глухо звучат из-под мутной воды.

Где пустынные улицы злобой полны́,
Где сбываются самые жуткие сны,
Где никто никого не найдет никогда,
Где сквозь окна вливается в души вода,
Где звучит в пустоте, отражаясь от стен:
Я всегда буду против! Dixi. Amén.
 
Где сквозь темные улицы дýши летят,
Это их персональный заслуженный...

Осень, стужа, дождь по лужам, дождь по крышам и в окно.
На небе едва заметно луны мутное пятно.
Ночь, глаза свои, прищурив, улеглася вдоль дорог
И внезапно ниоткуда налетел вдруг ветерок.

Закружил листву сухую, в лужах звёзды разбудил
И берёзку молодую в танце грусти закружил.
Он последние листочки с её веточек сорвал.
Трогал нежно её плечи и колени целовал.

Клялся он в любви, лукавил, говорил, что краше нет.
А она свои листочки посылала ему в след.
Тихо- тихо говорила...

Песчанные зАмки размоет дождём,
Останутся грязные, мутные лужи.
А мир сломав зАмок забудет о том,
Был он бесполезен, а значит не нужен.

Плыл зАмок по небу как-будто из сказки,
Он из облаков и он ветру послушен.
И к туче прибил его ветер-проказник,
Исчез зАмок-сказка, он тоже не нужен.

Построен из камня людьми зАмок-крепость,
Его возводили они на века.
Но зАмок и этот разрушила Вечность,
Оставив нам кучу камней и песка.

И вновь из песка того кто-то построит,
Причудливый зАмок...

Слеза мутна, как млечный путь, с него брат не све-
рнуть, или упасть, из дома ни ногой, на печь, ива-
ном иль емелей, езжай, по щучьему веленью, в
иные нереальные миры, сознаньем не понять, а ты,
всё бродишь, в поисках, и изысканья, что за руку
ведут, признания не ждут, старанья, ясны, чисты,
психоз здесь не причём, стезя то беса, дело в чём?
всё дело в шляпе, он на глаза её насунул и перепутал
грешное с святым, вина не в нём, специально, чтобы
увидеть, где старанья, а где журчанье...

Когда картины оживут и прямо на людей пойдут,

Когда челны, как рыбы, в глубинах поплывут,

Когда, как птицы, в небо люди полетят,

Тогда потоки крови полмира поглотят.

И, пережив, тот страшный век,

Пребудет в вечном страхе человек,

Собьётся в толпы, устремив дома к вершине,

Леса, болота превратит в пустыни,

Шторм взбороздит ревущий океан. Во мгле

Восстанет Гавриил на небе и земле.

Смерть мира старого Он протрубит в свой рог,

И миру новому придёт рождаться срок...

Жизнь по кругу, устал от вращения,
Голова закружилась опять.
В одну сторону в реках течения,
Никогда не бегут они вспять.

Никогда не бегут они в горы,
Только вниз текут вОды всегда.
Без дождей они высохнут скоро,
Испарится под солнцем вода.

Чья-то жизнь как река, чья-то море,
У кого-то лишь мутный ручей.
Кто-то ветром прожил на просторе,
Кто-то тенью был сильных людей.

Ручеёк с гор бежит, звонкий-звонкий,
Не широк, своенравен и чист.
В него ветер, сорвав бросил ломкий...

О тебе вспоминаю я редко
И твоей не пленяюсь судьбой,
Но с души не стирается метка
Незначительной встречи с тобой.

Красный дом твой нарочно миную,
Красный дом твой над мутной рекой,
Но я знаю, что горько волную
Твой пронизанный солнцем покой.

Пусть не ты над моими устами
Наклонялся, моля о любви,
Пусть не ты золотыми стихами
Обессмертил томленья мои,—

Я над будущим тайно колдую,
Если вечер совсем голубой,
И предчувствую встречу вторую,
Неизбежную встречу с тобой.