Мучает

Люблю тебя, но можем быть мы лишь напротив…
Люблю тебя, но сердцу невдомек, что нет любви ответной,
Что нет взаимности от сердца, которое могло бы полюбить.
Одна лишь пустота в душе и холод чувств от глаз напротив.

Моя внезапная любовь, как наказанье для меня, моей души.
Случайная любовь, дарованная свыше, сердечной болью отдает,
Мучает мой разум, который понимает о не взаимности любви,
А холод чувств терзает сердце страданьем трепетной души.

И все же я люблю тебя, как диву, как...

ВопрОс всё время мучает меня:
где прячут музыку сегодняшнего дня?
Вокруг – туман и не видать ни зги.
Где прячут музыку коварные враги –
враги нетленной человеческой души.
Они на ней паразитируют, как вши.
Их общий предок – цифровой двоичный код.
Их имена звучат, как пошлый анекдот:
адаптер, «флэшка», усилитель, дисковод,
процессор, «комбики»…
А где же те семь нот,
те семь ступеней, по которым Моцарт сам
бежал вприпрыжку, как мальчишка, к небесам,
те семь атлантов, что легко чеканя...

Загрустила, что-то Кошка,
Сидя молча, у окна…
Хочет свежую лепешку,
Видно вкусная она…

И хвостом своим виляет,
Лапкой ушки нервно трет…
Время быстро пролетает,
Целый день лепешку ждет…

Час за часом все дороже,
И животик был пустой…
Кто достать скажите, сможет,
Хоть кусок лепешки той?

Наконец она упала,
Чудо было, не гипноз!
Кошка в кухню побежала,
Словно мучает понос!

И бегом, порой вприпрыжку,
Через кухонную дверь!
Не заметив даже Мышку,
Нет лепешки той теперь!

От звезд не оторваться взглядом,
Впадает разум в некий транс.
Ходить далёко и не надо,
Начнется магии сеанс.

Как день отпустит свои чары,
А атмосфера облака.
Достанет тьма аксессуары,
И шепчут звезды свысока.

Блестят они, как бриллианты,
Кошмар с восторгами вразброс.
Агенты мы иль дуэлянты?
Извечный мучает вопрос.

Всё относительно над нами,
Созвездий формы велики.
И длится транс уже веками,
Бескрайней космоса реки.

P.S. У Млечного Пути сто миллиардов звезд,
В мозгу такое...

Что я?!! — Пылинка Мира Здания,
Ничтожно мал, уйду — оно не вздрогнет даже.
Искрою в нём мой ум, моё сознание,
Блеснув, Путь светом не укажет.

Его огромности, Земли мир не заметен,
А человек — Творений Бога не венец!
И даже если, люди Его дети,
Во власть их судеб, их отдал Творец.

Своих Богов, в них верой, создавая,
Им душ миры, мы на алтарь кладём.
И время жизней здесь пройдя до края,
Уходим в смерти, в то чем здесь живём.

И что ж есть смерть — иль Вечности объятья,
Или конец...

Деревенька у речки. Привычен народ,
Там, с утра и до ночи, трудиться.
Только, люд, в деревеньке, недружно живет,
Недовольные, хмурые лица.

Не дают страх и злоба зажиточным спать.
Зависть мучает тех, кто беднее.
Не желают они не любить, не прощать.
С каждым годом, им жить все труднее.

Появился, однажды, в деревне слепой,
Старичок, с ним поводырь, пес грязный.
Попросился бедняк к пастуху на постой,
Но сказал пастух:"Ходит сброд разный".

Ничего не ответил старик, промолчал,
Не...

Проснулся, солнце разбудило.
Вставать не хочется. Мне лень.
Но сон мне солнце опалило.
Так начинался этот день.

Сквозь полудрёму час проходит,
Другой прошел. Уже обед.
Что в этом мире происходит?
Пойду, поем сейчас котлет.

А после сытного обеда
Вновь клонит в сон, опять устал.
В сон клонит тишина, беседа.
Часа бы три сейчас поспал.

А вот и вечер. Я дождался.
Теперь легко могу вздохнуть.
Я предвкушением упивался,
Что скоро я смогу уснуть.

Чуть позже. Я уже в кровати...

Облако, лёгкое облако, серое снизу,
С полупрозрачным и очень изменчивым краем,
Облако памяти по небу лет пролетает,
И не нужна ему вовсе шенгенская виза.

Пересекает свободно любые границы,
С юга на север летит и с востока на запад,
Между "вчера" и "сегодня", "сегодня" и "завтра",
Между любовью известной и той, что лишь снится.

Облако, лёгкое облако памяти нашей,
Всё, что темнеет и мучает, хмурится грозно,
Тёплыми ливнями смоется рано иль поздно,
Камо грядёши лишь свет от ушедшего...

- Как посмели вы, мадам,
Геноцид признать армян!
Вас не мучает ли стыд?
- Нам не знать ли геноцид!

Настало то время,когда только горечь
Осталась у сердца в разбитой груди
И вот неизбежная мучает совесть,
Но время исправить давно позади!

А больно за дни проведённые даром,
За слёзы обманутых в юности дев.
Но был ведь тогда я пижоном-гусаром...
И им же остался уже поседев!

Спасает лишь юмор, иронии малость,
Чуть видимый в жизни убогий комфорт.
Но всё-таки, дедушки, экая жалость,
Что это последний у жизни аккорд?!