Моя поэма

Что ищешь в жизни, ты и сам не знаешь,
Но иногда находишь свой ответ.
На что ответ? Пока не понимаешь.
Какой ответ, когда вопроса нет?

Но появляется негаданно, нежданно
Из глубины души одна строка.
Она тиха, робка и нежеланна,
Но к ноутбуку тянется рука

И на экрана белого просторы
Ложатся с лёгким шорохом слова.
Строка, другая, третья и… Узоры
Из ровных строк. И вот уже глава

Глава поэмы здесь, перед тобою.
Ты смотришь удивлённо на неё.
Написанное собственной рукою
Творенье...

Человек сложил во дворе
сноп из сухих листьев
и поджег со всех сторон

И лес наполнился гарью

Привлекая вниманье детей,
которые запомнят запах костра,
чтобы годы спустя
он стал ностальгией

(17)

ВЛАСТЬ

Я могу остановить
землю на орбите.
Я причина того, что
голубые автомобили
вдаль мчатся.

Я могу уменьшаться
и становиться невидимым.
Я могу увеличиваться
и становиться гигантом,
который достигать сможет
самые удаленные границы.

Я могу изменять
курс природы...

...печальны слова, не ушедшие к Небу.
У ног,.. на полу они,.. —
рваные мысли...
Опали как листья.
...а встанут ли завтра, Весною,
побегом зеленым,.. — обыденно серые мысли?..
Окрепнут ли ветвью,
плоды принесут ли?..
Слова, вновь ушедшие в осень желаний...
Опали те Листья.

Усталость.
...а мысли, — у ног,
на полу, — словно рваные раны...
В пространстве измятой Бумаги...
И — нет совершенства.
...отчаянный Взгляд, снова, —
к Небу!..
Там — поле...
Цветущее поле ПОЭМЫ...
Но как...

Слух поэтической богемы
Сражу поджаристой фонемой -
Воспев яичницу в поэме
В поддержку кулинарной темы.

Я принес вам на землю — огонь.
Не в каком-то чудесном флаконе.

Широка у титана ладонь.
Но огонь был в душе
непокорной.


Я не крал ничего у богов —
не смотрите свои сериалы…

Я ПРИНЕС К ВАМ НА ЗЕМЛЮ ОГОНЬ,
ЧТОБ ВЫ ВСЕ
ИЗ ОГНЯ СОСТОЯЛИ.


Космос… черный бездонный сапфир…
Но теперь в нем — живых искр
аллегро!!

Чтоб в любимых своих и в Любви:
каждый вскрик…
каждый миг…
вы горели!…


Я не крал этот дивный Огонь.
Олимпийцы давно уж не светят…

Там на небе одна...

А жизнь моя полным - полна
Всем маем и сиренью.
Благоуханная весна –
Из смерти воскресенье.

Проникновенный взгляд огня –
Сквозь лес лучи продеты:
Вторженье жизни внутрь меня –
Проникновенье света.



РАЗДЕЛ I

ПЕРЕПОЛНЕНИЕ СЕРДЦА


* * *

Есть в мире истин так немного.
У Бога тайн от сердца нет.
Кто видел свет, тот знает Бога.
Кто знает Бога, видел Свет.
Как речь беспомощна земная
И как невыразима суть!
Я только то, на свете знаю,
Что переполнило мне грудь...

Марс и Венера.
Два берега Целым
Стекая с безмолвья
В сердец глубину,
Рожденьем Гармонии
Разума-тела
С душевной обители
Плещут волну

В пространство мечты...
Зарождением красок,
Медово-росистый
Сплетая союз,
Творением притчи,
Поэмы и сказок
Из неги Гармоний
Явлением уз.

И в цвет изумрудного
Моря-потока
В ладони душевные
Сердцем ловя
Мелодию звука,
Мелодию рока,
Вселенные Воли
Собою творя,

Являют соцветие
Истины в целом--
В Гармонии
Двух обнажённых начал...

Вот...

1часть
Луч Света стремится ,как конь он мчится
И любая преграда ему как награда
Чем ниже он возьмёт барьер ,тем выше будет и карьер
Который ввысь его взнесёт и назад уж не вернёт
2
Огненный импульс уже пошёл и несётся как ураган
так получился первый Логос и имя ему Христиос
И зародилась Жизнь ,и образовался Великий План
3
Это План -основа всего:
Нашей жизни и всей Вселенной
Это как распустился бутон
Красоты необыкновенной
4
Из Плана в План несётся Свет
И Жизнь рождается...

Что на экзаменах у нас творится,
Вопросы задают – полнейший бред,
Мол, знаю ли я Пушкина убийцу?
А Пушкин не убийца, он поэт!

***
Нас Пушкин научил своей всей жизнью,
Как для таланта важен пистолет,
И чтобы жечь сердца в родной отчизне,
Стрелять обязан в яблочко Поэт.

***
К поэту от сохи вдруг вдохновение пришло –
Две белки вылезли из дупл… дуплищ… а может, дуплей?...
И не найдя, как просклонять для белочки дупло,
Он белочку словил, с тоски напившись в дупель...

Олимпия, Олимпия – цветок весны, бурлящей жизни плоть,
румяна маков, мёд вечерних грёз;
как у Бодлера, женщина и кошка,
одна из вариаций музы, музыки, поэмы;
как новая Венера, тончайший почерк наготы
на снежных покрывалах,
плод юной красоты, отброшенный на полотно
дыханием живого тона.
Почти задвинута портьера, в просвете –
спинка стула, неба всплеск;
у ног – миниатюрная пантера,
душа и пластика ночного ветра, блеск
загробного, внимательного взгляда,
что прожигает кожицу холста...