Моя песенка о счастье

Про мороз спою,
Песнь чуть грустную.
Всю в ней изолью,
Душу русскую.

А мороз став злей,
Укусив, взбодрит.
И опять быстрей,
В жилах кровь бежит.

Ветер холодА,
Принёс и мороз.
Стала льдом вода,
Лес дрожжит — замёрз.

Зиму просит он,
Шумом — пожалей!
Снега белый сон,
Дай мне поскорей.

Про мороз пел я,
Сокращая путь.
И став льдом моя,
Не болит уж грусть.
Марковцев Ю.

Найди меня, найди, чтобы убить,
я не хочу с тобою рядом быть,-
тяжелым, пустоглазым,
тупым, зверообразным,-
меня ты не сумеешь раздавить.

Немало вас насильников крутых,
с дубинами в ручищах заводных,
с затылками пивными,
и рылами свиными,
душителей ума и красоты.

Для вас поэт опасней топора,
ученые – поленья для костра,
и в разные эпохи
потешных скоморохов
вас приводила в бешенство игра.

Так бегай же за мной,
рычи – Ату!
сбивай колючей сетью на лету,
быть может, повезет...

Я такой хороший, просто замечательный!
Если похвалить меня ещё лучше буду!
Я такой весь добрый и очаровательный!
Кто меня увидит, скажет: не забуду!
Могу быть как роза я! Просто изумительный!
Все в мою походку очень влюблены!
Это все мне говорят! Я могу стремительно
Шипы розы показать иголки со спины!
А когда за яблоками я шагаю в сад,
Все мне удивляются, гладить каждый рад,
Девочки тихонько мне говорят: Сэр ёжик,
Что приятнее улыбки? Лучше нет наград!

У акулы зубы в два ряда,
У меня в один и уже мало.
Жизнью их без всякого суда,
Половину уж повыбивало.

Потому и шепелявю — надо б,
Вставить зубы мне, да нет деньжат.
В жизни этой часто нА пол падал,
Потому пиджак на мне помят.

Неба синева мне стала флагом,
Я бездомный, по простому — бомж.
Был я инженером, стал бродягой,
И на всех чертей теперь похож.

Мы акул капитализма били,
Но у них ведь зубы в два ряда.
Разжевав, они нас поглотили,
Разогнали всех, кого куда.

И меня...

Ой не хо, ой не хо — ой не хочет,
Моё тело, работать идти.
Там на улице дождь и он точно,
Он размыл, он размыл все пути.

Ой намо, ой намо — ой намочит,
Он всего, бедолагу меня.
А я старый уже между прочим,
Нет на сердце былого огня.

Ой просты, ой просты — ой простыну,
Заболею и кашлять начну.
-«Пожалей ты меня — ведь я сгину»-
Шепчу небу, прижав нос к окну.

Ой ты о, ой ты о — ой ты осень,
Что ж ты зябко-сырая опять?!
Хочу лета — душа тепла просит,
Не хочу — простыв, кашлять...

Хрю,хрю,хрю,хрю!
Обвинять тебя иду:
Ты мне хвостик не помыла,
Ты щетинку не скоблила:
Не прекрасен разве я,
Что вы скажите,друзья?

Меж нас с тобою отношения,
Вместились в «здравствуй и прощай».
И ты в измене обвинения,
Напрасно мне не предьявляй.

Свободней чем орёл в полёте,
Я в этой сфере бытия.
И в отношениях как в спорте,
Побед, хочу побольше я.

Уз не приемлю — любых видов!
Окольцевать себя — не дам!
И не пойму твоей обиды:
Ведь хорошо же — было нам!

И вспомни — я при этом вечно,
Не клялся, рядом с тобой быть.
Я не из тех, ведь я беспечно,
Привык на белом свете жить.

Забудь меня, а вспомнишь если...

Закрой-ка варежку,
Иди по краюшку,
Людей порядочных не зли.
Не то на раз, за так,
Набью тебе пятак,
Сотру тебя с лица Земли.

Я хулиган блатной,
Без тормозов, шальной,
Дороже жизни мне понты!
По фене ботаю*,
Дерусь с охотою,
И непонятливым — кранты!

Крысятник** мне не друг,
Я не люблю ворюг,
Что у друзей крадут.
А коль их встречу где,
Вершу всегда везде,
Над ними мой короткий суд.

Люблю подраться я,
Но всё ж понятия,
Не нарушаю я при том.
Бью тех лишь, кто борзел,
Но...

Из окошка твоей старой кельи
Виден серый большой институт.
Каждый день он тебе «Здравствуй, Веня!»
Говорит языками наук.

Каждый день ты спешишь на работу,
Опасаясь пиджак замарать.
А в портфеле приносишь заботу,
Где сегодня дешевле пожрать.

На балконе стоит старый шкафчик –
Украшенье всего алтаря.
Что скрывает в себе этот ларчик?
Расскажи ничего не тая.

Расскажу вам по дружбе, ребята,
На душе ничего не тая –
Там от деда лежат два халата,
Он купил их в реформу царя...

Боже-боже, что я вижу – вот делишки,
Как-то в дверь стучат после обеда.
Открываю - в сереньком пальтишке
Александр Сергееич Грибоедов.
Он мне сказал, измерив взглядом лисьим:
«Налей-ка брат мне водочки в стакан.
Эх, правду говорят – у нас в ТЭИСе
Уж очень строги ректор и декан!»

Пр. И пусть не верят злые домоседы,
Что может в наше время чудо быть.
Здравствуй, Саша Грибоедов –
Прошу через порог переступить!

Ну, я спросил его: «Откуда, Шура,
Вы появились и т.д. т.п.?»
А он...