Моя малая русь

О России писать стало модно,
Кто-то хвалит, а кто-то хулит.
Тот, хулящий, живёт не в сегодня,
День вчерашний хулящих роднит.

Всё плохое мы помним и знаем.
То, что ныне быльём поросло,
Зря пытаются словом, как лаем,
Оживить в ночь ушедшее зло…

Лай собака до пены, до хрипа.
Ветер лай этот прочь унесет,
Человек столь зловещего типа
Этой истины смысл не поймёт.

А пора бы понять и уняться,
Не рычать на людей и страну.
Это ей не мешает подняться
И изгнать прочь беду-сатану...

Вей, суховей! Вей!
Мед луговой пей!
Голос тогда твой
перекречит вой,
вопли толпы, бред -
будто мертва Русь.
И через сто лет
я не уймусь. Пусть
Все говорят, что
метит душа в рай,
и воронья сто
тело клюёт стай,
пьют упыри кровь,
вен растянув сеть.
Пусть говорят вновь:
не отвратить смерть,
доля Руси - крест,
сын ей - тупой смерд.
Я же возьму шест
и вдоль болот. Твердь
где-то ведь есть. Верь.
С песней найдем путь.
Прочь убежит зверь.
Голову не гнуть.
С песней жива Русь...

Подруга скорби, Ярости мессия, встречающая Праздник морем слез!
Ты остаешься Матушкой Россией, где жил отец, и дед, и сам я рос.
Рожали нас, что б сказку сделать былью. До неба дотянуться и до звезд…
Сейчас укрытые лежим могильной пылью, над нами ветер шелестит полынью,
А прах по свету он давно уже разнес.
Мы верили, что счастье дарим детям, раскроем им все тайны существа…
Гниют они теперь по тюрьмам.… Верьте! Избрав путь не нужды, так воровства.
Скажи, кому их жизнь дешевле, чем пожива...

Наш кит до крещенья язычником был:
Наотмашь, без крема и с кремом -
Китих до безумья степного любил,
Держал при себе их гаремом.

Но много богов - в государстве аврал,
С одним - было больше бы лада.
И вот по степи он гонцов разослал -
Менять, мол, религию надо.

Прослышав про это, по первой заре
Явились к нему иудеи.
И те, что рассеяли их по земле -
Ему предлагали идеи.

«Да этак и Русь вы рассеете вмиг!» -
Князь-кит аж подпрыгнул со страху.
Хотел привязать им к ногам колосник...

У меня не всегда получается,
написать, что на сердце лежит,
вдохновенье порою ломается,
а порой оно быстро бежит.

То поймаешь его ручкой в листике -
а иначе и не удержать -
а бывает, наверное, мистика,
не отбиться и не отогнать.

Так бывает - всем весом навалится
и без ручки не обойтись,
это мистика - муза кусается.
И кусается больно, хоть злись.

Как навалится муза ядреная,
как начнёт с подсознания гнать
смехотворная, стихоплетённая,
разновсяческая благодать.

Вот опять что...

Словно листья с деревьев срываются ноты и тают.
В них любовь и разлука несется куда-то в туман.
Я живу и смеюсь над собой, и тебя не хватает,
И уже не прельщают иллюзии - все в них обман.

И душа моя, милый, тот ежик в извечном тумане,
То провалится в пропасть, то снова к созвездьям летит,
Звезды – листья небес, и нас осень уже не обманет,
Лес влюбленностей наших едва ль от любви защитит.

Мы еще на распутье, но камень тот вечный во мраке,
И начертаны там для грядущего наши пути...

Сердце!
Скажешь ли?
Где?
В какой дали?
Отцвели деньки не видать ни зги.

Затуманил мрак Русь цветущую
Чёрный враг прополз - в кровь поющую

Постамент гробниц,- даль зловещих лет
Оправляется в траур чёрных лент

От узнанных, не угнанных, не забытых, не слепых
Просыпается награда грозных дел твоих святых

- 1 -

От монгольских злых оскалов, дым костров от коих вился
На равнинах тучных пастбищ ворон, смерти – жизни, объявился

Вообразил себя владыкой, этот, узких глаз...

Повесился сам… Иль ему подсобили…
Тут, как ни крути…- Березовского, нет!
Но, как же евреи, кругом, завопили ( ! ),
на мой предыдущий посыл…- О, сюжет ( ! ),
народы, вгоняющий, в споры-раздоры…-
Знать, Правда, на этой Земле, не одна…,
«дельцы» где, еврейские, вовсе не воры,
а Русь обнищавшая – им – не беда ( ! )…,
а некий итог «справедливы» воззрений...-
Ну, где же ещё, с их душой, загребать ( ? )…,
ведь «в этой стране», в покаянии «мнений»,
жулью ( Уж так принято! ) любят внимать...

Константинополь - Православия оплот
И Рим второй, у стен трёхсот тысячная турков
Армия, защитники: три тысячи италийцев,
Шесть тысяч греков. Крещение приняв

Царь Константин не мог подумать
О том, чтоб отступить, Царьград - обитель
Православия не мог без боя сдать,
Уж лучше жизнь Христу отдать!

Полягут все, и царь повержен
Константин, и сотни тысяч горожан!
А жертву христиан за Христа и Крест
Бог примет, Москва поднимет Веры крест

И на Руси Святой восстанет...

Либерализма метастазы
Доселе не исцелены.
Вонь клеветнической заразы
В устах предателей страны.

Доселе лгать не перестали
И небыль превращают в быль.
Досель визжат, что жуткий Сталин
Молол их в лагерную пыль.

Мозг на репрессиях заклинил,
Зовут монарха палачом.
Но Сталин Русь с сохою принял,
Оставил – с атомным мечом.

Чтоб Русь от клеветы не слепла,
Я просто вскользь упомяну:
Он дважды поднимал из пепла
Многострадальную страну.

Он сладил с ратью басурманской,
Что Русь...