Моська в творческих поисках

Подошли, наверно, вместе
Мы, друзья, к одной черте,
И за дальним перелеском
Оказались на стезе.
На дороге,где тропинки
Заплелись Душой одной--
Полотном одной картинки,
Затмевая ум земной.
И теперь Творца лучами
Освещая новый путь,
Тот который видим сами,
Тот в котором Жизнь Живут,
Жизнь живут, а не линуют,
Мы осознанной волной
Грусть и радость нарисуем
Новой творческой рукой.

Ах, капельки блестящих чудо-мыслей
Росою устилающих рассвет,
Как же успеть черпнуть пригоршней чистой
Слагая новый песенный куплет.

Как научиться слить без промедленья
Красивой мысли рифму на листок?
Не успеваю, творческое рвенье
Как поезд отстучит и был таков.

И завершая стих гремят фонфары--
Удовлетвореньем мысли вот и всё!
А хочется мне струнами гитары
Озвучить стихомыслей полотно....

Наверно торопливо, промежутком
Они спешат в единное кольцо
И прорывая память тонким...

светает.

вступает
богатство контрастов Бетховена.

накладываются
фигуры северной природы Грига.

разливается
высшая творческая сила Моцарта.

ложится
философская глубина Баха.

навивается тонкий лиризм Шопена.

очерчивается
поэтика красок Вагнера.

наводняется
импрессионистический колорит Дебюсси.

рисуется
пластика и выразительность Беллини.

кульминирует
экзальтация Малера.

подытоживает
неотвратимость смерти Шостаковича.

polysphone natura.

закат.

Дождик вышивает мелким бисером,
Творчески наполнено, ларцы.
Он творит с поэтом и прозаиком,
Мастерит и чистит от души.

Капельками вышиты бутоны.
Серебром омыты трав листы.
Чуть слышны капельны перезвоны
Зачарованной с небес мечты.

Бусинки катаются на листьях.
Дождик, замирая смотрит в них –
В красоту нежнейшего творенья…
Счастлив дождь, что памятник воздвиг.

В 2010 году
Решил поступать
В МГУ на Журфак
Как в той жизни
Опять

Нелепые семья
Бюрократических производств
Взошли, черт возьми,
Как написалось ЕГЭ

Баллов немерено -
Мерить не хочется,
Сам виноват я,
Но и те - сволочи

Ладно, подумал, возьму их нутром!
Обаянием и харизмой,
На худой конец,
Кнутом,
Ждал я вступительных
Как ждет декан
Неукоснительных,
Как ждут ураган
Растения лиственные,
Как скрывает туман
Коррупции Истину

На Душу абитуриента
Пришлось по статье...

Ведь это ж надо ( а нарочно - ненароком ) к власти,
в ней, крайним ставши, как у пропасти-напасти...,
пасти народец ( словно инородец ), да не раскрывая пасти,
желая ( Скроешь ли? ) разинуть оную, во горечи, всё ж сласти…
Что пожелать опять? - Издохните, кто как! Уйдите поскорее!
( Как тараканы с кухонь! ), наконец, ну будьте же мудрее!
Иль пистолеты ( Во желании Закона ) каждому вручить?
Как долго будете ещё ( маяча, клянча ноя ) сумасбродно жить?
Разноголосицей звучит, в убогой...

В одной жизни были Вани,
А в другой приходим--Мани.
В каждом теле свой прицел,
Своя догма, своя цель.

Рассуждают Мани-Вани:
По какой прожить программе?
Разный ум им в тело дали,
Разный стук в кардиограмме.

И от прошлой жизни в каждом
Змей взвивается бумажный.
Коль послушный--будет в радость,
А зашкалит--будет напасть.

Больше чувствовали б Вани,
Меньше пыжились бы Мани,
Так,глядишь, в кардиограмме
Стук один был--МаниВани.

Жизнь--красивая игра,
Смысл--исполнить до конца...

Луна молоко разливает на небо черничного цвета,
Чуть стала дорога светлее, но все еще так же длинна.
Открытость границы стирает, сбываются света приметы,
И хочется думать нежнее, чем матерь-Природа нежна…

Тут кто-то воскликнет: «банально!». Улыбку получит в награду,
Я знаю, что это так просто, и строки с любовью пишу.
Природа любви натуральна, подобна цветущему саду
С последущим творческим ростом – я стать ее мною прошу…

И мы, постигая друг друга, сливаемся в таинстве древнем...

У осени всегда есть предпосылки:
К цветным аллеям, к долгому дождю,
К тропинкам узким от туманной дымки,
К ветрам холодным, к облачному дню.
К тоске незримой, к грусти и к печали,
К мечтам, застывшим где-то на краю.
К летящим шумно к югу караванам
Из птиц, парящих в раннюю зарю.
К мотивам из пейзажей и к красотам,
Раскинувшихся в творческом раю.
Когда от красок всех осенних ноток
Слепит глаза…. Я осень узнаю!

Однажды боги посмеяться
решили над моей судьбой
и наказали тунеядца
тяжёлой творческой работой.

Теперь пишу стихотворенья
своим друзьям, и - Боже мой! -
уже без Музы вдохновенья
мне оставаться не охота.