Мощный

Рим отказал в заупокойной мессе: «Эдит Пиаф, вы жили во грехе!»
Но Бог простил, в её влюбившись песни, приблизив дочь к растерзанной руке!
А вы, кто не грешны, бросайте камни, вам не попасть в воробышка Пиаф,
Взлетала, пела на одном дыханьи, в силки приличий, так и не попав!
Метался голос мощный над Парижем, такая страсть рвалась на волю в нём,
Как сорванец был дерзок и подвижен, каким трущобы заливал огнём!
Дарил любовь и требовал обратно, рыдал, страдал, но всё же ободрял,
Не шелестел...

Я стоял как столб огня и вдыхал озон цветов
Мимо в хмурых небесах пролетал знакомый Бог.
Все свои доспехи Воина снял и в розы побросал
И стоял голым под снегом и тебя спокойно ждал

По полянам Трансцендента, устланным ковром из роз
Я бежал к тебе мой Бог, марафонцем факел нёс
А вдали где горизонт тайны неба обнажал
Покрывался цветом белым бронированный металл

Эти латы и доспехи ни к чему теперь поверь!
Когда снова Королева вышибла в Нирвану дверь,
И смеётся за порогом восходящий...

И брел по лесу снежному в тиши
Медведь печальный, сброшенный с небес.
Он к миру на свидание спешил,
А впереди лишь сумрак был и лес.
И белый волк навстречу выходил,
И шел за богом молча в эту даль,
А там, где город древний возводил
Когда-то князь, осталась лишь печаль.
Чужие храмы прятались в снегу,
И русичи о боге позабыли,
- Но я княжну одну уберегу, -
Он волку говорил, и вьюги выли.
2.
- Да где ж ее теперь убережешь? -
Печальный зверь вздыхал, от воя злея.
- Смотри-ка сам, уже...

Ему имя: Чудный, Вечный и Святой.
В день великий, судный Будет Он судьей.

Ему имя: Славный Образ Божества;
Царь небес державный, Ангелов Глава.

Ему имя: Слово, Слово - Вечный Бог;
Без Его покрова Мир бы жить не мог.

Ему имя: Верный, Вождь, Мудрец, Пророк,
Он в любви безмерной Нас из тьмы извлек.

Ему имя: Нежный, Пастырь Божьих стад;
Океан безбрежный, Милостей, отрад.

Он - Первосвященник, Мощный и Благой;
Грешный мира пленник В Нем нашел покой.

Он - Советник дивный...

Как мощный гром в ночной тиши,
Как солнца луч, пронзает тучи,
Так искры истины видны,
Лишь через призму тьмы могучей.

Вот мысль искрою проскочила
И до сознания дошло,
Что, то, Что было, То уплыло,
А то, что будет, Не пришло.

Теченье времени неумолимо,
Его нельзя остановить,
А жизнь идёт, проходит мимо,
И смысл жизни – в том, Чтоб ЖИТЬ.

Всем нам дарованы мгновенья,
Их много, Но они идут.
Окрас их – Наши впечатления,
От данных прожитых минут.

Жизнь - как покадровая плёнка...

Сверкала молния, и дождь стучал в окно.
Тебе и холодно, и страшно, и темно.
Свеча зажжённая, горела чуть дыша,
Ты на колени опустилась не спеша.
Душа озябшая смотрела на свечу,
Слезинка капелькой сползала по плечу.
О, ночь зловещая! Дано ли тебе знать,
Как надо чувствами и телом управлять?
Как среди хаоса, жестокости и бед
На всё иметь свой собственный ответ?
Как не унизить, не обидеть, не придать,
Как чувства свои разуму отдать?
Но, ночь молчала, гром затих.
Лишь свет луны...

Люблю тебя, любовь твоя
Меня покрыла, как река,
Кипит, как пламенный вулкан,
Порой, как мощный ураган
Разносит всех кто на пути...
С одним тобой хочу идти
По жизни вместе, ты один,
Кто надо мною господин!

10.11.2010г.

Не нужно чудес,чтобы в сказку поверить,
Реальная жизнь преподносит сюрприз.
Кому,как не нам,смог Создатель доверить,
Дополнить по своему ноты реприз.

Раскраски судьбы,словно ноты основы,
Все знают мотив черно-белой игры.
Но те,кто с волшебною силой знакомы,
Наполнили красками фон мишуры.

Ту силу дает откровение душевное,
Как мощный магнит,тянет краски к себе.
И со стороны,будто действие волшебное,
Волнует тех,кто заплутал в темноте.

Не стану судить за слова скоротечные,
Я верю...

Рождалось апрельское утро.
А мир, пробуждаясь, узнал,
Что атом, послушный как-будто,
Вдруг страшным чудовищем стал.

Разрушился мощный реактор,
Посеяв болезни и смерть.
Мир вздрогнул от этого факта,
Не веря в ужасную весть.

Ведь ласково солнце светило.
Во всю ликовала весна.
Природа от сна пробудилась.
Ковром зеленела трава…

И бросились в пекло герои,
Чтоб монстра укрыть в саркофаг.
И каждый сражался как воин,
Забыв про опасность и страх.

Уже пронеслось четверть века,
С...

Шаг, вдох летнего льда,
Шаг, стеклянная прорезь глаз.
Рассветная сталь срезала остатки ночи,
Вскрывая лишайник
Ожившего города.
Снежный ангорский кот, как всегда,
Задумчиво вглядывался
В ухмылку мертвой луны,
Неподалеку от, въевшейся в ткань
Повседневности, остановки.
Роза пыльного облака от ноздрей,
Лежащего на остановке
Прекрасного черного пса,
Мощный вздох сожаления и тяжесть смирения
Бродячей души пепельных перекрестков.
Будто след от ошейника
Тропки ран на персидской...