Морския

Я проплывал на белом пароходе,
а ты махала мне на берегу,
и я любил, и ты любила, вроде,
но я к тебе причалить не могу.

Штурвала нет, его изгрызли крысы
и я к тебе гребу простым веслом,
а в голове простуженные мысли:
каким – же я, когда – то был ослом!

Когда ушёл на белом пароходе
искать в морских штормах адреналин
и, вроде, находил, но это было – вроде,
и вот теперь остался я один.

Гребу веслом, а ты рукою машешь
и не пойму, к себе – ли ты зовёшь
или ты машешь, что – бы...

Была обычная суббота.
Заканчивался трудный год.
Пришел Ученый на работу
Писать свой годовой отчет.
Решил он, заодно, блестящий
Осуществить эксперимент
К тому же, самый подходящий
Настал для этого момент.

Суббота (это каждый знает) –
День для работы «золотой».
Никто тебя не отвлекает…:
У всех законный выходной.

Вошел ученый в зал просторный,
Пиджак неторопливо снял,
Пустой штатив лабораторный
Из белой тумбочки достал.
Открыл малюсенький флакончик.
Как следует его встряхнул...

Предутренним туманом закурились сопки,
Залива гладь тиха – ни шороха, ни плеска…
Из-под руки, от пальца, покатилась робко
Росы слеза по струнке рыболовной лески.

В багровой дымке, из-за горизонта, сонно
На океана грудь, распространяя гало,
Расслабленно всплывает кверху пузом солнце…
Над «краем света» поднялось и грузно «встало».

Серебряною стаей солнечные блики
Плывут, сверкая, вдоль стены причальной –
Морские духи будто кажут лики,
Так детства сны светлы: без грусти и печали...

ПочтУ за счастье жизнь закончить на ходу.
Я в мир иной бегом ли, шагом легким, плавным,
Иль костылями кандыбая , перейду,
Но на своих двоих… хочу. Вот было б славно!

Умру – поплачь… Немного слез не повредят.
Есть мнение: полезно для здоровья даже,
Слеза от мути горькой очищает взгляд
И душу обновит – хоть выставь на продажу.

К чертям гробницы! На костер! Дымком к лесам…
Когда к зиме подкатит золотая осень,
Мой прах, с душой не воспаривший к небесам,
Без стонов в океанскую...

Ты принимал нас "лопоухими щенками",
У локтя левого с единственною лычкой,
«Да-с... жидковаты», - и в улыбке зубы скалил.
...Как нам «аукались» домашние привычки!

Шесть долгих лет ты находился «просто» рядом.
Поблажек, скидок – никаких... «Ну что ж, что юнны?»,
Был грех - вне очереди, нахватав нарядов,
Скоблили мы паркет и драили гальЮны.

Шесть долгих лет ты «просто» заменял нам папу.
В руках держал, уж не напрасно, ротный «скипетр» -
Ты все решал, (я пред тобой снимаю «шляпу...

Вспыхнули в глазах твоих зарницы,
Разгоняя сумрак голубой.
Зашуршали в памяти страницы –
Те, что исписали мы с тобой.

Кое-где бумага пожелтела,
И чернила выцвели слегка.
Только это не меняет дела,
Коль тверда, по-прежнему, рука.

Коль, по-прежнему, строка ложится,
Как волна морская на песок,
И готов я на тебя молиться:
Ты и есть мой самый главный Бог.

А, когда за гранью мирозданья
Побреду я Млечною Тропой,
Звезды мне подскажут заклинанье,
Чтобы мог я встретиться с тобой….

Луна вышла в небо, цвет неба от слив,
Вода в океане пошла на отлив,
И в сердце моём отливается кровь,
А я холодею, и плачет любовь,
И мир остывает с прохладой ночной,
И с бризом морским исчезающий зной,
Уносится с тучкой лиловою в лес,
Душа в ожидании страшных чудес,
Лес друг мой, спаситель, надёжный кумир,
Но вдруг из-под ели выходит вампир,
И ноги немеют, уйти мне не в мочь,
заухала филином подлая ночь,
подходит ко мне ненасытный маньяк,
и тут разглядел я его, вот...

Сижу одна во мраке ночи,
Лишь пламя нежное свечи
Ласкает светом мои очи,
И сердце бешено стучит.

Не стучи так больно, Сердце,
Не терзай груди моей,
Ты ведь знаешь, к твоей дверце
Ключик спрятан от людей,

Спрятан он от зла людского,
От ненужной суеты,
Спрятан глубже дна морского,
Сердце, это знаешь ты.

Сердцу легче под запором -
Не проникнет боль в него...
Обнести его забором -
Безопаснее всего.

Ну а как же быть с любовью?
На вопрос тот есть ответ...
Счастье не сравнимо...

Отражённый в водах бархат неба,
Звёздами простреленный навылет,
Укрывает мягко, словно пледом
Море сонное, что мерно дышит.
Исполинской грудью расправляя
Складки волн ворчливых каждым вздохом.
И во сне ворочаясь, смывает
Вязь следов дневных с песка... и эхом
Шепоток прибоя в пенных кудрях
Прячется навеки в дом рапана...
И на пару с древним перламутром
Вальс морской играют неустанно...

Когда-нибудь я вспомню, как покорно
Каштан зеленый с ветром танцевал,
Как стан древесный воздух обнимал,
Вдаль улететь с собою приглашая словно.

Я вспомню их печальный разговор:
Тревожный шелест листьев над забором,
Словно последний из последних разговоров,
Когда рвалась стихия на простор.

Своим величьем ветер охмеленный,
Взахлеб он пел про дальние леса,
Где голубее и светлее небеса,
Где зеленее у деревьев пляшут кроны.

Он пел про разноцветные холмы,
Про шум реки и моря...