Монарх

-- Империя. 300 лет --
.

Империя – монарха долг –

Держава православной силы:

Пространства, Церковь, войско, флот,

Единство духа, веры дивной.

Рукою властною Петра

Наследие Руси великой –

Россия – встала: широка,

Могуча и непобедима;

Народы, земли, жизни смысл

Слились едино, неразрывно,

И Божьей волей устоит,

Вновь крестной долею томима.

Удел святой рожденья сил

Отринет чуждых власть и иго,

Проснётся и провозгласит

От Бога слово правды миру...

.
Грозной войны первый шаг
терпит Донбасс, истекая
кровью, но гордо наш стяг
держит Россия святая.
.
Кончился мир и иссяк
ветхостью колониальной.
Треснул имперский костяк,
гнётся под силой глобальной.
.
Жжёт, истребляя, пожар
страны, народы войною.
Замер космический шар
в страхе над осью земною.
.
Жадность, пороки и тьма
сгустком кровавым безверья
Солнце закрыли… Тюрьма
рушится, сломаны двери.
.
Бурным потоком стремглав
вздыбилась лава над болью.
Новой истории глав...

Я эти стихи посвящаю
немыслимой выдержке стен,
которые молча взирают
на длинную цепь перемен.
Они слышат вздохи монаха,
который годами молчит,
затем наблюдают без страха,
как узник на дыбе кричит.
Следят за монархом коварным,
который готовит войну,
своим полководцам бездарным
бесстрашно вверяя страну.
Потом они слышат, как горстка
каких-то нерусских людей
кричит про «колхоз», «продразвёрстку»,
про новый подсчет «трудодней»,
про всякие там «пятилетки»,
продленье «загранпаспортов...

У пространства есть свои ориентиры:
звезды, компасы и столбики дорог,
а у времени?.. У времени – кумиры.
Их портреты – воплощения эпох.
Фараоны, короли, императрицы,
свои души променявшие на власть.
Как черны их «исторические лица»!
Пики-козыри – их карточная масть.
И «народные избранники» - смутьяны,
что любых монархов хуже во сто крат.
Обнаглев вконец, они в угаре пьяном
свой народ ведут на смерть, как на парад.
И лихие полководцы – изуверы,
для которых кровь не больше, чем вода...

В тисках недвижимое сердце,
Любовь в ловушке страха,
Не в силах отогреться,
В руках псевдо-монарха.

Окаменелой птицей,
Любовь, увы, застыла,
Лишь вдалеке искрится,
Вчерашних действий сила.

Не обхватить руками,
Не обогреть любовью,
Единый ритм сердцами
Не отбивать с тобою.

И тихий, тихий шепот,
Я больше не услышу,
Одна, боязнь и ропот,
Лишь слезы щеки лижут..

Приём послов. Оркестр гремит.
Миледи, в фаворе, у трона.
Меч и корона из картона -
Сегодня царствует пиит!

Шута скрутили. Увели.
Монархи на приёмах – люди!
Им голову подай на блюде,
Да , чтоб с поклоном до земли.

Восточный консул на фарси
Читает изъявленья Фарса,
А с представителями Марса
Без толку бьются толмачи.

Вверяя грамоты, Сонет
По-западному горд и сдержан.
Стиль южный к хладу не привержен –
Ступил бурлеском на паркет.

Полпред в пушистых соболях,
Оставив лаек...

От Рюрика до Николая,
От Ильича до Дмитрия
листаем
Эпоху за эпохой.
Пыль веков:
Татищев, Соловьёв
и Гумилёв.
Монархи, переделы, войн раскаты…
Подъёмы – пир культуры –
и закаты…
На пепелищах – новые сады!
Пока хватает глины
и воды,
метала, камня, нефти, древесины –
легенды не исчезнут,
а былины,
Откроют
Клио скрытые
следы.

С чего начать: с разбитых фонарей?
Теней, торчащих в тёмной подворотне?
Эсеров? Октябристов? Чёрной сотни?
Вождя, которому воздвигли мавзолей?

Закончить чем: крушением Стены?
Распадом сверхдержавы и возвратом
Правления монарха Злата,
При новом ожидании войны?

Увидеть что: толпящийся народ –
Плывущим по течению, ведомым
Очередным идейным костоломом,
И жадность торжествующих господ?…

ДЕЙСТВИЕ III

ЯВЛЕНИЕ I
Владимир, Вадим
Вадим
Скрепясь, сноси удар, ниспосланный судьбой.
Владимир
Чем, небо! винен толь Владимир пред тобой,
Что ты себя его напастью утешаешь?
Не ты ль меня, не ты ль к злодейству обращаешь?
Отдай Рогнеду мне, отдай, свирепый рок!
Иль будешь винен ты, коль буду я жесток,
Коль мною кровь врага и брата пролиется!
Вадим
Коликой славою Владимир вознесется!
Все скажут: он пришел прервать России стон;
Героем он пришел, а стал убийцей он...

Каменотёс, взобравшись на утёс, сидел в печали, голову склонив,
Он был несчастен, как бездомный пёс и истощён, как узник замка ИФ.
Он день-деньской камения тесал, а тайны камня знал, как «Отче Наш!»
И вот с мольбой воскликнул в небеса: « О, Господи! Когда мне счастья дашь?!»
К нему спустился Ангел, белокрыл, отмыл лицо и молвил неспеша:
« Чтоб ты, как я над бытом воспарил, чего желает душенька-душа?»
« Будь я богат, завёл б себе коней, к ним экипаж, шикарный особняк,
А вечером на шёлке...