Мол

Тебе так нравилась обложка
И разноцветные картинки.
Листал ты очень осторожно,
Сметая мысли-паутинки.

Читал запоями сначала,
Не пропуская ни сюжета…
Дымились палочки сандала,
Себя в расход пускало лето…

Ты на полях писал признанья,
Что, мол, согласен на взаимность!!!
В конце три знака восклицанья,
Как вместе быть необходимость.

Потом ты начал править фразы,
Сюжеты, действия, финалы…
А за окном зима алмазы
Под ноги щедро разбросала…

И книга быстро оказалась...

Плотность 1000 гц - роза красная,
Марс стучит дирижерской железкой,
Хор настроен, погода прекрасная,
Джин в бутылке, колбаска в нарезке.
Влево, вправо - вращайся, колесико,
пропускай переломы, апатии,
строй надежды и радости мостики
от любви до взаимной симпатии.
Запевала (бывалый подсолнух),
желтым глазом мигнул дирижеру,
мол, готов, в песнопениях вольных
славить Солнце. И...грянули хором!
Джин со страху метался в бутылке,
позабыв волшебства откровенья.
-Слышь, Хоттабыч, не бейся...

«Рейтинг» дед решил поднять
И в аптеке зелье взять.
Приобрел он «Вука-Вуку»
И с нее он громко пукал.
Объясняет бабке дед:
«То побочный, мол, эффект!»

Ложатся слезы на тетрадь,
Как листья в тишину,
И слышишь ты слова:
“Я больше не приду…”
Была ли то любовь?
Ответ не знаешь ты,
И слышишь ты в душе лишь слёзы тишины…
Все говорят, любовь не умирает,
Что она вечно, мол, живет
И за собой по жизни сердца влюблённые ведет…
И все же она умирает,
Ведь если бы было не так
Он бы остался со мною,
Он не ушел от меня.
Но все когда-то проходит,
Любовь остывает в сердцах.
И в унисон они больше не бьются,
И кровь уж не так горяча...

Отправила я в прошлое письмо,

и никого оно там не нашло,

и весть, не отыскала адресата,

который, проживал там в нем когда-то,

и, возвратилась прямиком ко мне,

с короткой надписью на остреньком угле,

что розыск мол, настойчиво вели,

и никого, такого не нашли...

А я не знаю, верить или нет,

и все равно, хочу найти ответ,

хоть много с той поры умчалось лет,

тот человек, оставил в сердце след,

и, неразгаданный со временем, секрет.

И, жалко, если в мире больше...

Меняет облик, исчезая,
Увидев в облаке коня,
Шепнёт на ухо – променяет,
Земные тяжбы – в жар огня.

Клубится чистотой извивов
Немая высь пушистой мглы,
В долине плазменных разливов
Растают гордости узлы.

И только чувств восторг в полёте
Над бездной крошечных дорог,
Зачем вы в даль его зовёте,
За горизонт пустых острог?

Там в вдалеке темнеют горы,
Но мне ль не ведом их обман:
С одной вершины на другую
Не перебраться – вечно пьян.

Один лишь путь – сдружиться с небом...

«Поймать» настроенье непросто:
Надо остаться одной,
Подумать о чем-нибудь звездном,
Наслушаться тишиной,
Увидеть мельчайшие капли
Косого зануды-дождя…
Признайся: ты вряд ли
Понял сейчас меня?
А все же это чудесно –
Почувствовать пустоту
В уставшем от боли сердце
И зареветь на ходу.
Зарыдать, но уже не от боли,
Не от ужасной тоски,
А оттого, что в поле
Колышутся колоски,
Оттого, что кроха синица
Дерзко глядит на меня,
Мол, «Что за глупая птица
Рыдает вместо дождя?»
Слезы...

Боже-боже, что я вижу – вот делишки,
Как-то в дверь стучат после обеда.
Открываю - в сереньком пальтишке
Александр Сергееич Грибоедов.
Он мне сказал, измерив взглядом лисьим:
«Налей-ка брат мне водочки в стакан.
Эх, правду говорят – у нас в ТЭИСе
Уж очень строги ректор и декан!»

Пр. И пусть не верят злые домоседы,
Что может в наше время чудо быть.
Здравствуй, Саша Грибоедов –
Прошу через порог переступить!

Ну, я спросил его: «Откуда, Шура,
Вы появились и т.д. т.п.?»
А он...

Послушай, мой любимый! Не пророчу
Тебе, пока, я в этом мире, счастья.
Загадочно целую... Многоточье.
И ниточку, льняную, на запястье.

А если, нам, вдвоём, дано остаться,
хоть на мгновенье, то, напрополую,
с тобою мы не станем ошибаться!
Твои ладони, только, зацелую.

А ты смеяться будешь, как ребенок,
мол, "перестань", и "я боюсь щекотки",
а я - в глаза, до боли, не моргая,
скажу: "гони, в моих руках - лишь плётка!"

Ты улыбнешься, искренне: "Не верю!
Смотри, в тебе, какое...

Ветер волосы мне ерошит,
Солнца луч коснулся лица.
Берег золотом припорошив,
Брызжет огненная пыльца.

Как прекрасен, и как беспечен,
Терпко-пряный южный закат.
Почему же сентябрьский вечер
Тонким флером грусти объят?

Склон горы вот-вот солнце скроет,
Тень пурпурная лижет мол.
Я тихонько прощаюсь с морем.
Слезы падают в шелест волн.