Мокро

Клочьями шерсти промокшего пса
ветер сбривал с волн лохматых туман,
спутав клубками, на берег бросал,
как будто невкусным плевался гурман.

В окнах стекал хрусталь мокрых стёкол,
утренний хмель не спеша растворялся,
горячей смолой чернел в чашке мокко,
над скатерти белой страхом смеялся.

В коричневом платье, как гимназистка,
в крахмальном переднике фройляйн Мадлен,
ставя поднос наклонилась так низко,
что локтем коснулась моих колен.

Взгляд променада влажность сосал,
досОк...

Всё, чем стоит гордиться –
это пыль, пыль, пыль, и ещё раз пыль…
Всё, что есть у тебя –
это чистейшей воды проза,
смирение в похмельных глазах,
и ночь за углом, как чёрт за калиткой,
бросающий острые камушки звёзд
в сдержанные колокола
окон.

Всё, что есть у тебя –
чёрное лукавое сердце,
сжираемое безмолвием,
благословенно плетущееся
по душным равнинам и прериям,
стыдливо прикрывшись,
грязным бельишком листвы.

Чёрное лукавое сердце,
ты можешь быть хоть алмазом,
хоть...

А на улице снег с дождём,
Неуютно там — зябко, сыро.
В луже мутной, вода со льдом,
Туча, глыбой плывёт над миром.

Вдоль тропы в лесу грязь и слякоть,
Чертыхнусь — наступив туда.
Хлюпнет — фу ты, какая гадость!
А из тучи — как лёд вода.

Межсезонье всегда сырое,
По мне лучше — мороз сухой.
Белый лес красивей зимою,
И не хлюпает под ногой.

Серость делает мир понурым,
Потускнели все краски в нём.
Дома мокрые смотрят хмуро,
Неприятен им снег с дождём.

Неуютно мне — зябко, сыро...

Вдалеке от гнетущих дорог,
Средь крестов, наступающих в вечность,
Смерть нашла для тебя уголок.
Наказав за слепую беспечность.

Уж давно отшумела весна
Твоих лет, убегающих в детство,
Где была ты красива, стройна,
Принимая от жизни наследство.

В сердце буйно горел огонек,
Не покорный, уверенно-сильный.
Он все тяготы вынести мог,
Организм напрягая двужильный.

Время шло, лето, осень, зима.
Муж, ребенок, заботы, тревоги.
Белый день, вечер, мокрая тьма.
Перекрестки, леса, и...

Небо в тонких узорах
Хочет день превозмочь,
А в душе и в озерах
Опрокинулась ночь…
(1914)


Скользкие стены вагонов
Дождик сечет…

И бесконечно звучит:
Ти-та-та...
Между Парижем - Тулузой…
(1901)

Тончайшая, атмосферная лирика…

Дано ли ей уцелеть в сегодняшнем мире? Я поэт, а не историк. И я не знаю.
Но чувствую: легко зайти в пламя,
прогуляться в нем по щиколотки…
не получилось.
Наше время несравнимо жестче. Сакральнее. В нем всё — на грани заступа...

С утра покинув приозерный луг,
Летели гуси дикие на юг.
А позади за ниткою гусиной
Спешил на юг косяк перепелиный.

Все позади: простуженный ночлег,
И ржавый лист, и первый мокрый снег...
А там, на юге, пальмы и ракушки
И в теплом Ниле теплые лягушки...

Вперед! Вперед! Дорога далека,
Все крепче холод, гуще облака,
Меняется погода, ветер злей,
И что ни взмах, то крылья тяжелей...

Смеркается... Все резче ветер в грудь,
Слабеют силы, нет, не дотянуть!
И тут протяжно крикнул...

***
Миражи…миражи…
Я, как-будто, в тумане…
Это память опять
Меня в прошлое манит

Где любовь да совет,
Где нет горя и бед
И твой путь согревает
Родительский свет.

Боль утрат и потерь!
На щеках мокрый снег,
И мгновений последних
Стремительный бег…

Отпустить и простить,
Разорвать мысли нить…
Тихо плачет Душа:
«Не могу позабыть…»

Миражи…миражи…
Я,как-будто, в тумане..
Что же прошлого след
Так безжалостно ранит

Цветение роз, стоит жара,
В зените солнечного дня,
Природа дремлет, иногда
Откроет очи, шелест льна
И дуновенье ветерка
Прохладой одарит тебя,
И вновь наступит тишина.
Жара, кругом одна жара.
Река спасительница дня.
И вот вновь мокра голова
Прохлада внутрь тебя вошла
Водой обкатит глубина…
Ох, до чего же хороша
Воды прозрачная струя.

А дождь, что туча принесла
Умоет землю, красота!
Цветная радуга взошла,
Кругом прохлада, чистота!
Вот ягода в руке моей
Не...

Ф.

Загорелые до смуглоты абрикосы.
Позолоченный осами сок,
растекающийся по саду струйками.
Спайки между ореховыми молочными дольками.
Мокрая морщинистая скорлупа под пальцами.
Чёрная и жаркая, как раскалённая сковорода, ночь,
переходящая в молочное утро,
перетекающее в оранжевый день.
И опять: бесконечные абрикосы,
виноград на шпалерах,
ремонтируемых ежегодно,
потому как ломаются под тяжестью гроздьев.
Не детство, сплошной праздник урожая.
Этакая разминка перед...

Там ивушки растут на берегу реки.
Их ветви, наклонившись вниз, с течением воды играют.
Лягушка квакает, на нервах чуть играя.
Там где то вдалеке, закат уходит за холмы,
И слышится мелодия воды после заката лучше.
Когда по мокрым, от росы, ногам прохладным ветерком повеет,
Мне из реки, журчащая вода, течением ноги греет.