Мистический

Книга вторая. Песнь четырнадцатая. Мировая Душа.

Пришел ответ нежданный на ее искания.
В далеком мерцании умственного пространства,
В устье пылающем был виден сияющий столб;
Казался он вратами затворенными, размышляющим в радости
Убежищем завуалированным и бегством к мистерии.
Прочь от недовольного, поверхностного мира
Бежал в грудь неизвестного,
Туннель и скважина из Божественных бездн.
Нырял, как будто в мистичное русло надежды
Сквозь многослойную, бесформенную, немую самость...

Любовь - что совесть: без неё ты честно жизнь не проживёшь,
Ведь даже правда без любви напонает больше ложь!

***

Когда из чаши наконец до капли выплеснут весь яд,
То ещё долго её стенки и края кровоточат…

***

Что до злых дел, то не исчесть всех ярых и упорных в них.
Жаль вот, однако, что в добре совсем немного таковых!

***

И всё же творчество капризно и не терпит монотонности…
Во всех делах неповоротливость ведёт к односторонности!

***

Недаром исподволь к смирению...

В мерцании мистических огней
Мелодия признания звучит.
Ты словно рок приблизилась ко мне
И ничего уже не изменить.
В бескрайнем зале медленно плывем,
Сплетенных рук не рвущаяся связь.
Мы светимся магическим огнем
И знак судьбы притягивает нас.

Как две кометы, солнцами во льдах,
Две тайные планеты, две звезды.
Несемся мы в неведомую даль,
Сгорая на космическом пути.

Исчезнет все, лишь только я и ты.
Мы кружимся, мы падаем на дно.
И вот уже стоим у той черты,
Где двое умирают за...

Ворону кто-то убедил, что птица Феникс,
Похожа на неё как пара двух сапог,
И тут случилась с нашей птицей перемена,
Решилась возродить она для всех чертог.
Известен у славян Сварожий круг, чертоги,
В которых человечество и боги,
По правилам черты и по закону логик,
Слагали с рифмой песни, мифы в слоги,
Решив использовать воронью мудрость в деле,
Познания и созидания судьбы,
В духовности мистической вороньей трели,
Чертог свой испытать на опыте борьбы.
Накаркала она тогда на всех...

ТАЙНЫЕ ПРИЧИНЫ

Как в океане Мировом без остановки циркулируют подводные течения,
Неутомимо на себе переносящие объём гигантских масс его пучины,
А вдоль поверхности его – многосоттонные медлительные льдины,
Не таково ль и самого потока жизни многослойное стремление –
Не так ли, собственно, её событий ходу сообщают направление
(Когда уже уместно будет провести тут параллель или сравнение),
Нам в глубине его как правило не видимые, тайные причины?


НЕ ОБЪЯТЬ

Не то ль одно, что...

Небо готическим
давит причастием,
город мистическим
стал в одночасие -

Солнце вечернее,
оком заржавленным,
ищет значение
чувствам подавленным.

Копятся, копятся
мысли упрямые –
чем все закончится,
взлетом ли, ямою?

Внешность – проиграна,
внутренне – главное,
верою выграню
тихое, плавное.

Там вечность вечная.
Не «масленое масло».
Полунамеком след былых богов.
И каменные купола стогов
На ниве смерти,
Или жизни страстной.

Там жажда вечная.
И профиль в небеса
Прекрасной и мистической Соноры.
Святую песню на святые горы
Уносят золотые
Голоса.

Там дружба вечная.
Встречай её, иди.
Мне кажется? Иль, точно, грянул выстрел?
Душа летит навстречу пули быстрой.
Гвоздика расцветает
На груди.

Там солнце вечное.
Хотелось бы, чтоб – жизнь.
А впрочем, есть ли вечность...

Всё это было. Было до и было после,
Но всё, что до – то не дожило вовсе,
Но было Слово. Слово было до Начала,
Но Слово было Алефом вначале.

Всё это было. До пришествия Христова.
И - до Нашествия. И – после... Но до Слова.
И – до Потопа... до Распятия... до Веры...
До Искушения и до... до Смерти первой.

Всё это было. Было до и были струны...
Дорога дальняя до самого до края
От Ада Божьего до Дьявольского Рая,

И это все до времени безумно,
А в небе шли военным маршем чьи-то Луны...

осеннее солнце прощально
греет стену дома напротив:
оранжево-призрачный экран
кирпичной кладки с сеточкой
трещин-морщин
растекающегося
времени.
вросшие в поверхности
полупрозрачные тени деревьев,–
ломкие волосы пустыни…

ты пишешь в моей душе
картины, водя там
извилистой масляной кистью,–
странные портреты
каких-то замысловатых
людей, которыми я
неожиданно могу стать.
еще
нас вычитывают скрытые
вездесущие очи.

наденем капюшоны и
канем в зиму.
осенний город
ежится...

Знаю, знаю, мы не будем вместе,
Нынче я покой твой не нарушу.
И мои разбойничии песни
Ночью не услышат твои уши.
В час, когда заката колесница
Красит небо мягкими мазками,
Мне не доведется насладиться
Твоими горячими руками.
Жалко, что в плену предубеждений
Гибнет твоё тело молодое.
Только темной ноченькой осенней
Месяц забавляется звездою.
Даже если требует природа,
Я останусь чист перед богами.
Не по мне по лестнице из мёда
Забираться в души с сапогами.
Я уйду в мистические...