Мир меняется с ним

Мир мозаику сложит,
Указав места нам.
А на сердце нет кожи,
Но от раны есть шрам.

То, о чём мне мечталось,
Стало болью моей.
В прошлом пламени ярость,
Юнных, радостных дней.

В прошлом резвость мгновенья,
И задумок размах.
В прошлом сердца томленье,
И броженье в умах.

В небо юнность стремится,
Земным зрелость живёт.
Жизнь вся взмахом ресницы,
В миг-полоску войдёт.

А на сердце нет кожи,
Но рубец шрама есть.
Выход случай предложит,
Но откажется Честь...
Марковцев Ю.

Мир книгам сотворЕнный не вместить,
Но Библия приоткрывает двери,
С преданием навек запечатлев;
Мне сердце наполняет… Верю…
От Торы просвещение законом.
Писание, пророки… Ветхий век…
Лишь в Церкви наполняет Слово
До дней последних: внемли, человек.
Дарованный через пророков
Свет сути, истины от Божества:
Скрижали, свитки, и Синая Кодекс,
ЕвАнгелие ОстромИра, книг печать.
Русь Слово Божие вместила,
Не расставаясь никогда…
Острожской Библии светильник
По мудрости великого...

Мир делится на рабов и свободных:
Рабов - предпосылок и лживых законов,
Ведущих как стадо с собой миллионы.
Свободных - душой от любой пропаганды,
Живущих в ладу, не вступающих в банды,
Которые жили, как предки учили -
По Библии.
Жили и просто любили.
Людей не делили.
Войну отрицали.
Опомнитесь , люди,
Кем мы все стали?
В чем виноваты ваши соседи?
Простые работники, пекари, дети?
Нас сжали в оковы безумных законов,
Живите Душой, те, кто чист перед
Богом.

Мир новый открывая каждый день,
Стремимся мы к достатку и свободе,
Порой бываем в грусти и «на взводе»,
И ощущаем мрачных мыслей тень.

Но, принимая посланный дар благ,
Струящийся потоком счастья свыше,
Блаженством, негой и надеждой дышим,
И побеждаем сумрак злых атак.

***
Мир постоянно изменяет человек, ровно какое божество,
Усилием могучих собственных ли мускулов, машин гигантских мышцами ль стальными;
Но и при этом, не иначе, всё же прежде и, возможно, наиболее всего
На всё вокруг себя невидимо воздействует он мыслями своими.


***
Есть люди-карлики, хоть ростом высоки; ещё есть лезущие в горы,
Полны при этом сами низменных страстей; иные же черны нутром при белой коже;
Высоколобые глупцы… Есть и такие, образ жизни у которых
Блестящий, на поверку...

Буря воет, буря воет за окном,
Ветер клонит, к земле клонит рыжий клён.
Мир осенний, непогожим злится днём,
Недоволен, недоволен чем-то он.

В чёрных кляксах, небо в кляксах туч опять,
А меж ними, а меж ними синь окном.
Словно Божья, словно Божья благодать,
В свете чистом, в свете чистом — голубом.

Годы-годы, мои долгие года,
Что ж так быстро, что ж так быстро вы прошли.
Подевались, подевались вы куда,
Скрылись где вы, на каком краю Земли.

Мир тропинок, сплёл причудливый узор...

Как же далеко меня забросили,
От родных мест, Боги волей их.
И ненастье зябкой, поздней осени,
Я в краях, встречаю не в родных.

Здесь короче дни, в них меньше солнца,
И закрыли горы горизонт.
Над другим, здесь плачет и смеётся,
И иначе, говорит народ.

Здесь другие веры и обычаи,
И иная ценностей шкала.
Другой свод, понятий о приличии,
И добра критерии, и зла.

И масштабом малый и здесь малым,
Я живя, довольствуюсь как там.
К ним не лезу со своим уставом,
Но скучаю по родным...

Проживая сжигаю последнюю спичку судьбы.
Проживаю статичность свою в этом мире объятий.
Параллельно со мной кто-то жизнь проживёт без беды.
Гармоничность свою сознаю даже и от несчастий.

Отживаю свой срок наживая болячки в душе.
Отживаю, сменив детство в юность, а юность на зрелость.
Сколько хочешь проси: "Времечко подожди, не спеши!"
Но от старости путь уготован в одну неизвестность.

Невозможно прибавить, добавить к отрезку чуть-чуть.
Есть начало, конец, а меж ними твоё удивленье...

У печали под крылом,
Вялость грустного уюта,
Выпив я, спал жизни сном.
Видел в нём, что жил как-будто.

Разум, слыша чувства тела,
Явью жизни звал сей сон.
И стихом душа зря пела,
Что в иллюзии сна он.

Он не веря этой песне,
Её выдумкой считал.
Ведь с ним спали тем сном вместе,
Все, кого он с детства знал.

Мир Уснувших обездвижен,
Иллюзорен бег времён.
Милионы спят в нём жизни,
Видя свой, иллюзий сон.

Лишь когда во сне сна сном,
Разум будет мой отключен.
Понимаю — сном...

Трава ржавая, вязкий глинозём,
Горы бурые, мир забытых снов.
А меж гор стоит, одинокий дом,
Окна тёмные, словно взгляд врагов.

Место мрачное, всё угрюмое,
Место дикое и забытое.
Место странное, незнакомое,
Но мне кажется, будто был там я.

То ли явь, то ль сон, оглянусь кругом,
Как сюда попал, вспомнить не могу.
Укоризненно, одинокий дом,
Смотрит будто я, перед ним в долгу.

Чей ж ты сон и как, я в тебя попал,
Не могу дышать, в тебе вольно я,
Воздух тягостный, в горле комом...