Мимам

Траурное шествие по дальним грозным берегам
ознаменовало древнее открытие,
Смерть из царства мрака открылась всем ветрам,
Мгла из преисподней явилась темнолика.

Как будто вновь родился голым я в рубашке,
На стыке двух миров, в межвременье слепом,
Как будто заживо сгорел в огне кромешном, бесшабашно,
И улыбнувшись солнцу, вышел в мир иной,
Как будто Ангел Смерти Азраил в мой дух внедрился,
Как будто Моцарт в моём сердце отравился...

Слетались горькие, отчаянные смерчи
на дикий...

Сибирь - раздольная страна.
И в центре той Сибири
Девчоночка одна росла
Глазенки, как сапфиры

Ей имя было Суламифь,
Но Председатель - гнида:
"Какая, нафиг, Суламифь,
Ты будешь Степанида.

Одна на всех у нас страна,
Равны все поголовно.
И ты не думай, что вольна
Плевать народу в морду.

И, приподняв со стула зад,
Зашедшись от бронхита,
Вручил ей сухо аттестат
На имя Степанида

А в сердце аромат олив
И бьется имя Суламифь.

***

II
А вскоре началась война
Мужчин...

Он капает, шумит, в тумане брыжжет.
Мокрое лицо в небо глядит обиженно.
Старые мысли запрятались в прошлое,
Нервные губы растянуты пошлые.
Но дождь - не депрессия, не боль.
Избитый образ природы и роль
Беспорядочного хаос-Божества.
Милая Мими, как ты была права!

Сколько раз я попадала в сети,
Спину нежную подставляя под плети,
Сколько раз обещала не лгать,
Сколько раз с чужаком делила кровать.

Сколько капель с рождения утекло,
А дождь все капает, все равно ли, на зло...

Боль твоя - станет моей,
Кровь мою - поджигай и пей!
Солнце садится - ночь настаёт...
Молитва моя тебя пусть спасёт!
Дольше, чем ночь, короче, чем сон.
Громче, чем шорох, тише, чем стон
Заговор мой летит сквозь туман:
Он наведёт на врагов всех дурман!
Мимо меня, мимо и прочь,
Стрелой рассекая зимнюю ночь,
Слово моё, упади покрывалом!
Над головой твоей слово упало...
Боль твоя станет моей,
Силу мою по бутылкам разлей,
Закупорь, закрой и храни-охраняй!
Сила моя! Духов злых отгоняй...

Фейерверки, пантомима...
Это видно, не для всех!
У меня проходят мимо
Пробуждение и смех.

Не проснувшись, не подмывшись
Я по жизни прохожу,
Весь в туманы погрузившись,
Напрягаюсь и тужу.

С невеселой кислой рожей
Мимо зеркала иду...
А ведь мне оно поможет
Разглядеть мою беду!

Извернулся, на мгновенье
Заглянул в свою дыру
Стало ясно - настроенье
Соответсnвует нутру.

Два парохода из детства. Что в них дорогого?
Сам я не знаю.
Но вспомню – и в сердце теплынь.
Звали «Марат» одного. А другого,
Кажется, «Чердынь».
Но мы его звали «Чердынь».
В посёлок рыбацкий
из дальнего стольного града
С названием Астрахань
к нам приходили они.
Ах, как же мы каждому, дети,
тогда были рады!
Как будто на ёлке, сияли во тьме их огни!
Каким было счастьем
проплыть мимо барж, мимо рощи
На том ли, другом,
спать в каюте над тёмной водой
И слышать сквозь сон...

- Послушай, послушай: пора нам малину сажать!
- Какая малина, куда б от тоски убежать!
Какая малина!! Дождаться бы ночи -
Уснуть и забыться... А впрочем, а впрочем...
Ведь может случиться - пройдёт она мимо,
И скажет: «О, боже, какая малина!..»
И будет с атласа горстями рубины срывать,
И вдруг улыбнётся - о чём мне тогда горевать!
Испачкает губы в малиновом соке...
Чего ж ты молчал - не упущены ль сроки?
Конечно, конечно
пора нам малину сажать!

- Вставай лежебока - пора...

Ты лежи, малыш,
Слушай сказочку
Про веселу мышь,
В поле грядочку.

Ай, да в поле том
Сера мышь жила,
В норке, под кустом,
Серая была.

И уютно как
В норке теплой той –
В кублочке гамак
Стеленный травой.

На столе лежат
Горкой зернышки,
Детушки пищат -
Постреленыши.

Собралася мышь
В поле дальнее,
Мимо пруд-камыш,
В утро раннее.

Мимо злых собак,
Да проскочила,
И овраг-байрак
Перескочила.

Огород людской
Сплошь засаженный
Морквой, да свеклой,
Репой саженной...

Я смысл этой жизни вижу в том,
Чтоб не жалея ни души, ни тела,
Идти вперед, любить и делать дело,
Себя не оставляя на потом.
Движенья постигая красоту,
Окольного пути не выбирая,
Наметив в самый край, пройти по краю,
Переступив заветную черту.
Не ждать конца, в часы уставив взгляд,
Тогда и на краю свободно дышишь.
И пули, что найдет тебя
Ты не услышишь,
А остальные мимо пролетят.
В полночной темноте увидеть свет,
И выйдти к свету, как выходят к цели.
Все виражи минуя на пределе...

Но вспомни: многих ли утешил?
Подал ли тем, кто попросил?
Внимателен был иль небрежен
И много ль в общее вносил?
Ты думал, Бог твое не видел?
Твое Владыка не считал?
Ни как забрал? Ни как обидел…
И как втайне преумножал?
И что теперь? Ждешь утешенье? –
Но нету виноватых глаз…
И мысли нету о прощенье…
За что же Бог тебе воздаст? –
Воздаст ни то, ни то умножит,
Не там даст встречу и не ту
Все, что не дал, Бог честно сложит,
В сто крат внесет в твою Судьбу.
Бог обеспечит трудной...