Мим

Такая боль...не передать словами,
И слезы капают...но это не поможет.
И счастья нет...лишь пропасть между нами,
А сердце вновь воспоминания тревожат...

Воспоминания...О чем? Ведь мы чужие...
И лишь в сети мы можем быть с тобою...
В душе лишь пустота...и мысли все пустые...
И я опять сижу с поникшей головою.

Мы вместе быть не можем...знаю это...
Ты не один...я не одна...и все напрасно...
Взгляд, рук прикосновенья под запретом...
Я понимаю это все прекрасно.

В сети мы вместе...я...

Я чистый лист, я открытая книга,
Я мысли все стерла, к чему они больше?!
Сижу на окраине собственной жизни,
Ожидая смерти или какого-то сдвига.
Время забыло про то, что я есть,
Вечность открыла свои мне объятья.
Ангелы, демоны снуют мимо здесь,
Я слышу рыданья их и проклятья.
Но те, кого время послало в игнор,
Те, кого нет ни в раю, на в аду,
Не чувствуют больше ни грусть, ни позор
И с болью в обнимку по краю бредут.

Мне кажется, я умирала... Мир стоял.
В нём не было тебя и понемногу
Мир очищался от того, что я
Любила так, приписывая Богу.

Как грустно и прозрачно всё во всём
И на глазах последний контур тает.
Деталь случайную на память унесём.
На горизонте дворник - рассветает.

Как добродушен и просторен взмах
Его метлы. Игрушка. Как обидно!
Материя мерещится впотьмах
Наскозь видать, а мне себя не видно.

Концу-конец, начало всех начал
Мир так прозрачен, словно ты в нём не был,
И...

Я рискую,
где же мое игристое,
Мне дали рецепт,
я чувствую только побочное,
Где похмеляют успехом,
Я спиртом начищу
Перышки,
Все оно поила сточного
пены гламурной лучше.
Как недоверчиво,
скажут пиара отроки,
да просветители,
Годик, другой,
что же им,
память им вечная,
Так и не лезьте в души
святого обители.
Я стороной-сторонкою
мимо, да скромненько,
Я по своим развилочкам,
да пересылкам,
Я не рискую более,
я пью холодную
воду сквозных ключей,
с миру по нитке.
Я...

Муравьишка-хвастунишка
Влез на ёлочную шишку,
Что есть силы, закричал:
- Я чудовище поймал,

Страшное, колючее,
Жуткое, скрипучее!
Весь народец муравьиный
Восхищён такой картиной.

Мимо муха пролетала,
Муравьишку услыхала:
- Ах, какой же ты врунишка,
Ты поймал простую шишку!

В тот вечер как подсудимой,
Ты мне огласил приговор.
Как вечность так же незримо,
Длился наш разговор...

Слова, как пули - не мимо,
А прямо в сердце в упор.
Две фразы - и жизнь отныне,
Пустой и никчемный вздор.

Листом осенним притворюсь
И упаду на волосы к тебе
Рукой легко меня ты снимешь и обнимешь,
Нежно разглядишь и поцелуешь, к груди прижмешь
И я почувствую твой ритм, твое дыхание любви
Такой прекрасной и далекой,
Я вспомню как птицей летел к тебе сквозь облака,
Но в тот раз не поймала ты меня, и мимо проскользнула.
Но не сейчас, я в твоих руках и это навсегда.

День убегает, догоняя тень-
я с ветром говорю почти как с равным
и на полшага отступает лень
и Мир вдруг станет не простым, а славным!
Я в звездах отражусь, шагая мимо луж
и думая о счастье как о главном,
припомню очень много горьких стуж:
в них мысли перебежками- не плавно...
Небытие сомнение не пьет,
а кто-то пожинает чьи-то лавры
и жизнь под дых порой ужасно бьет,
и заглушают стоны не литавры.
Прошедшее я не сверну в спираль-
оно уже на разуменьи Бога,
но манит как магнитом...

Моё утро в твоих начинаниях…
Странный город, полёт тишины,
Серой мышью въедается в здания
Дождевая незыблемость тьмы.

Там сквозь линии строгие света
Проникает волнующий звук,
Горизонт—море мрачного лета,
Взбрызги пены, грохочущий звук.

Эхо волн, ударяющих в скалы,
Высекает из камня огонь
И потоки шуршащие лавы
Бьют асфальта немую ладонь.

Влажной памяти броские всплески,
Неожиданный взгляд на листок—
Как роса на нефрите подвески,
Он, качаясь, смотрел на восток.

Тонкой...

Скучный день проходит мимо,
занимаюсь всякой ерундой,
ты сегодня не звонила,
я скучаю за тобой.
Может ты скучаешь тоже,
может также как и я
может и тебе приснилась
наша первая весна.