Михайловские рощи

Летний дождик радугой венчает
рощу с лесом,
с жарким полднем рожь.
Человек внезапно ощущает
таинства волнительную дрожь…

Выйду, словно в детстве,
на крылечко,
только что гроза договорит,
и уже венчальное колечко
вновь небесным образом
горит.

У колечка разноцветный отжиг,
капелек окрашенная взвесь.
Там, где солнце встретится
и дождик,
таинство волнительное есть.

Дух травы питает мои шаги, шум воды несется ко мне молвой,
Свет берез ласкает мои глаза, моя песнь – рассада тенистых рощ.
Ты смотри, как ласточки вьют весну, ты танцуй, как небо роняет дождь,
Ты учись между строк собирать пыльцу, росы звезд плести, сеять в тьмы карман.
Акварель лесов – изумруд слезы, акварель полей – соки янтаря,
Ты смотри в глаза, там дорога-степь, там ночной цветок – тишина души.
Ты учись у тех, кто не знал себя, кто не ведал дом, кто забыл слова…

И никто не узнает
никогда не опишет
тайну не разгадает
не найдёт ответа
почему я такой
почему ты такая
почему вместе
единое целое
такие разные
два человека

В воздухе зимнем крики грачей,
небо голубые просветы на сером,
от дороги-людей ухожу по снегу-траве...

Пробка-затор на дороге-реке,
льдины стоят и зубами
скрежещут от злобы...
...профиль любимой в золотых волосах,
лёгкая улыбка,вдаль задумчивый взгляд...

Серое небо,влажный ветер в лицо,
звук падающих капель,но не...

Он прижимался к ее снежной щеке
и чувствовал,
как плавится жизнью в груди июльская роза,
как воскресает подснежником через эфир занавесок
остывшая плоть луны,
как тонкие струйки ночного трепета
блюзом стекают с волос и, вскользь,
обдает черные ясли зрачков духом
сиренево-пепельных рощ.
Беспросветные гнезда любви –
магия огненного цветка,
спелая рожь взорвавшихся звезд –
там бродила моя красота,
моя черноглазая тень…

Мне открылось солнечное море,
Бесконечность, тающая даль...
Жизнь свободная в приволье;
В небесах — Кацекоатль.

И мы плавно на воздушном шаре
В сонной высоте парим,
А земля обширными коврами
Проплывала к временам иным.

Рыбы — темной глубиною,
Птицы — в ярких небесах
Ищут опиум покоя
Сквозь движение и страх.

В нас играет цвет лазури,
Талый снег течет в крови.
Трын-траву покурит дурик,
Превращая мозг в нули.

Тихо в сердце плачет Герда,
Растопляя льдышку Кая.
По весне...

За окошком пляшут голубые тени.
Намело под вечер снегу по колени.

Задремал в сугробе ветер-лежебока.
Улетела вьюга за поля далёко.

Месяц, ковыляя Млечною Тропою,
Осыпает рощи белою крупою.

А мороз крепчает. Печь гудит натужно,
Угольки стреляют в поддувало дружно.

До чего приятно, приоткрывши дверцу,
Ни о чём не думать, согревая сердце!

От печного жара заслоняясь рукою,
Ощущать земную музыку покоя.

Но бежит по кругу стрелка часовая,
Теплятся минуты, пеплом застывая...

Офелия плыла и пела, как нимфа дивная в волнах,
В цветах и в пене, в платье белом, в дневных сияющих лучах.

Водою расплетались косы, в них травы, ленты зеленей,
И лилий белые разросы опутывали ноги ей.

Офелия плыла и пела вдоль рощь, кустов и камышей,
И, как сирене, онемело внимала вся природа ей.

Нет слов чтоб передать словами, боль музыкой не заглушить -
Веками ей нестись с волнами, смеясь над гибелью души.

Автор: Ольга Волкова

Забудьте боль, утраты и печаль,
Обиды, оскорбления безвинные.
Весна! И над планетою звучат,
Лаская души, песни соловьиные!

Неугомонный город присмирел,
В ночные рощи всматриваясь окнами,
Взахлёб пьёт эту искреннюю трель
Бессмертную, кристальную, высокую.

Мы словно причастились чистоты,
От суматохи – суеты остыв,
И окунувшись в аромат сиреневый.

Не забывайте слушать соловьёв,
Их трелями Любовь ещё поёт,
И в этом мире нет прекрасней пения!

Мне унынье в час ненастья чуждо.
Не тоскую и не плачу я.
Снится мне сиреневое чудо.
Слышу в роще трели соловья.

Позабыв о бренности и тлене,
И о всех невзгодах бытия,
Я вдыхаю запахи сирени
И внимаю пенью соловья.
31 марта 2011 г.

Положу на сердце отголоски жреческой поэзии волн фисташковых.
Тишину льняную, хлопок облаков, свечи рощ сентябрьских приму себе в собратья.
В зеркале руды ночной старателем возьмет меня пещерная луна.
Почерком олив под ониксом дожей след свой разукрашу,
след, ведущий в кому белых ароматов мрамора зимы, след, ведущий в платье
снов аквамариновых речных, след луча окна,
пробивающего мрак гробов панельных глянцем родников.
Музыка колодезного дна расплескалась бриллиантовым приливом...