Мы все считаем понемногу

У нашего мальчика,
На руке пять пальчиков.
Один, два, три, четыре, пять,
Учим Вовочку, считать.
***

У Танюшки под подушкой
Спит зелёная лягушка.
Коля Тане удружил:
Ей лягушку положил.

Мы попробуем считать:
Сколько их: одна иль пять?
У Светланки на платочке
Два цветочка василёчка.

Раз цветочек, два цветочек,
Что за чудо твой платочек!
Три богатыря у нас:
Толя, Коля и Ильяс.

Крепко спят, они устали,
На конях полдня скакали.
Стоят кони на ковре,
Словно в стойле на дворе...

Ты мне - никто,
И я тебе - тоже...
Как же все глупо,
О, Господи Боже!
Был бы ты чуть-чуть моложе...
Была бы я чуть-чуть построже...
Мы оба были б чуть счастливей...
И был бы мир чуть-чуть красивей...
Но ты мне - никто,
И я тебе - тоже.
И все очень глупо,
И все очень сложно.

Раз, два, три, четыре, пять.
Положил в портфель тетрадь,
И резинку в форме тучки
Положил в пенал у ручки.
Все учебники сложил,
Ничего не позабыл.
Раз, два, три, четыре, пять.
Как люблю я всё считать.

Смотрю на звезды третий час,
Смотрю и не моргаю.
Мне спать пора, но не сейчас,
Ведь спать я не желаю.

Все хочется пересчитать,
Но в сотый раз сбиваюсь.
Мне хочется скорей узнать
То, что еще не знаю.

Ведь миллионы долгих лет,
Свет звезд до нас доходит.
Их может быть, уже и нет,
Но взгляд их вновь находит.

Смотрю на звезды третий час,
Смотрю и не моргаю.
Мне спать пора, но не сейчас,
Я звезды вновь считаю.

Не считаю себя я поэтом,
И мой стих нужен мне одному.
В нём сказал что и я жил здесь где-то,
А зачем, я и сам не пойму.

Здесь я не был распят, лишь обруган.
На забвение был осуждён.
Здесь забыт был и предан я другом,
Он меня стал считать злым врагом.

Как-то раз здесь толпой меня били,
Бывший друг на то молча смотрел.
Я не плакал — ведь с детства учили,
Чтоб без слёз, боль свою я терпел.

Всяко было здесь, но я счастливый:
Здесь любимую встретил свою!
И пусть стих мой не очень...

Не считая минуты, свободно паря,
Он летел и не знал, что охотник под ним...
Но пробито крыло и несется земля
Неизбежно навстречу дыханьем своим!

Вот она, он упал и поднялся с трудом,
С нескрываемой грустью на небо взглянул,
Безнадежно взмахнул перебитым крылом.
Кто-то вдруг сигарету ему протянул...

Из себя выпускал серый дым в потолок.
Что с тобою, скажи, может чем помогу?
А в ответ - Да пошел ты! И мыслей клубок
Стал раскручивать он в воспаленном мозгу.

Стой, не трогай его...

Отнюдь я не считал себя поэтом,
Пишу лишь то, что шепчут небеса.
Я, растворяясь между тьмой и светом,
Цитирую чужие голоса.
Я вижу то, что многим неподвластно,
Я слышу то,что свыше мне дано,
Я жизнь прожить пытаюсь не напрасно,
И что оставлю, мне не все равно.
Я сам не знаю, кто мне помогает,
Диктуя строчки неземных стихов.
Кто так во мне политиков ругает,
Нашептывая тайны их грехов.
Кто по ночам мне душу развращает,
Показывая таинство греха,
А по утру на землю...

Скорее считаясь им братом, а может быть другом,
В минуты недоли, в часы неизбывной тоски,
Собачьи глаза, что набиты привычным испугом,
Светились теплея,
Добрели почти по-людски.
А дел и всего-то, что хлебные крохи да кости,
Не с барского вовсе, с цветастой клеёнкой стола.
На этом пиру мы у жизни не долгие гости,
Два метра квадратных земли
Иль два воронёных ствола.
И то и другое сегодня нам в самую пору,
Скорее навырост, чего там скулить и просить.
И вряд ли отыщешь уютную тёплую нору...

Я считаю дни,
Дни до выходных.
Будние они,
Всё обычно в них.

В них инерция,
Жизни дел моих.
Силу сердца я,
Зря не трачу в них.

Так вот и живу,
Жизнь проста моя.
Грежу наяву,
Дни считая я.

Но мне бытия,
Шум мешал считать.
И со счёта я,
Сбился вдруг опять.

Потерял счёт дням,
В будней серости.
Растворился сам,
В повседневности....
Марковцев Ю.

Я считала, что сердце остыло
И забыло тебя давно.
Я считала, что всё, что у нас было,
Похоронено, глухо, мертво.
Но лишь вспомнить твой образ мне стоило
И духов твоих аромат,
Сразу всё в моей памяти о'жило
И зовёт, и манит назад.
Выходит, что я ошибалась.
Выходит, сердце помнит всё…