Мгновенье

Треск свежих дров не приглушал прибой,
а мы с тобой лежали у камина,
В моих объятьях был ты, милый мой
с тобой мы это ложе разделили.
В моих объятьях эту ночь был ты,
твоё тайком я тело созерцала,
а ты прекрасные ловил мечты и спал,
пока я над тобой дышала!
Нарушить твой покой боялась я,
лишь целовала длинные ресницы,
а ты все спал, спокойно, как дитя,
и улыбался, будто счастье снится.
Я поцелуями обсыпала тебя,
как липистками роз, прикосновенья,
Молила бога, чтоб любил меня
и...

Стук шагов по асфальту,
И трамваев трезвон.
Робко выдул контральто
Городской саксофон.

И рассыпались звуки,
Как осколки стекла.
Преисполнена скуки
Увертюра была.

Хмыкнул разочарованно
В переулке клаксон:
«Что ж так скучно и скованно
Ты поешь, саксофон?..

Неужели не хочется
Тебе душу излить,
Песню про одиночество
Городское сложить?..»

Помолчал тот сконфуженно,
Фонарями мигнул,
Тротуарное кружево,
Как гайтан, подтянул.

Мутным светом заплакали
Сразу фары машин...

Я знаю, ты не спишь ночами,
ты здесь, ты в мыслях у меня
и ты играешь со свечами,
касаясь ласково огня.

Я уловил прикосновенье,
как дуновенье ветерка
и никакого нет сомненья,
что, то была твоя рука.

Ловлю я каждое мгновенье,
когда ты ночью здесь, со мной
и в миг покоя и забвенья
меня накроешь пеленой.

Я жду тебя и этой ночью
я свечи зажигаю вновь,
и ты придёшь, я знаю точно.
Я жду тебя, моя любовь!

Я – Светом был. И все мы – только Свет.
Мы – Свет Любви, Надежды и Терпенья.
Мы – божий Свет, незнающий о том.

Я – Светом был. И я не знал об этом,
Пока не стали тучи надо мной
Сгущать свой мрак. Тогда-то по контрасту
И стал я прозревать и видеть Свет,
Которого до этого не видел.

Но этот Свет всегда со мною был.
Он жил во мне, он рос и разрастался
И видим стал. Но видим только мне
Пока ещё. Пока ещё он слаб,
Чтоб этот свет увидели другие:
Слепые люди. В слепоте души
Покрытой...

Ты слышал джаз сороковых?
Тот, что, пульсируя, летит к луне,
Он для тебя и для нее - лишь для двоих.
Искрясь под барабана дробь, срывается к волне...

Ныряет, плещется,
Ф-но, переливаясь звуками.
Амур, бегущий по волне, мерещится,
Их дюжина, нахально-озорнО звенящих луками.

Выныривает вновь,
Тягучим саксофонным соло,
И слышишь ты - плывет сама Любовь.
И чувствуешь - дельфин твоей душой играет в поло.

Труба вступает...
Чистым детским смехом,
БасОвая струна в груди незримо тает...

Обнимая ветер, обними меня,
Провожая вечер в даль, где спит луна,
И целуя щеки беспокойных звезд,
Разгадай загадки моих сладких слез.
Может быть, ответы – только зеркала,
В бесконечном свете их не видна дна,
И найдя разгадки, ты найдешь печаль,
Той, что очень много и совсем не жаль.

Раскидав по небу, перья облаков,
Ты пойдешь по следу моих грез и снов,
Но на след туманом разрослась тоска
И за этой раной не найти меня…
Там, где была радость только миражи
Побледневшей грусти от...

Губная помада
В твоём поцелуе,
какая услада,
как сердце ликует
ты с нежностью рядом,
а я с возбужденьем,
и сердцу отрада
мгновенье влечения.
Губная помада
божественный привкус,
а большего надо ль?
Нет. Лучший мой искус.

За прилавком лампочки мигают ярко,
И блестят разноцветные звезды на елках,
А под ними не тронуты – куча подарков;
Куклы, медведи и зайцы на полках…

Хлопьями падает снег с высоты,
Улица светится праздником скорым,
На лицах улыбки цветут, как цветы,
Море восторга, и хохота горы….

А рядом с прилавком мальчик стоит,
В ручки замерзшие дышит так робко…
Свет от прилавка мерцает, горит,
Весело смотрит медведь из коробки…

Тонко пальтишко на нем и стары сапоги,
Шапка дырявая на бок...

Порою снится, что попало,
И сон не вспомнишь утром свой.
Проснешься, миг, и все пропало,
Как будто скошено косой.

Но этот сон, как из металла,
Что верной выкован рукой.
Однажды, сбросив одеяло,
Я встал с постели сам не свой...

Меня машина лихо мчала.
Москва ночная предо мной,
Как дева юная блистала
В огнях рекламы световой

От Белорусского вокзала
К Кремлю я ехал по прямой:
Увиденное поражало
Cвоею дивной красотой.

И, вдруг, машина резко встала,
Как вкопанная, на Тверской...

Мой нежный друг, когда ты рядом –
Я безъязычней кроманьонца.
И сколько тысяч лет мне надо
Мычать, раскинув руки к солнцу:
Не уходи, продли мгновенье,
Твоё тепло и свет нужны мне!
Глаза в глаза – миг откровенья,
Начало слов для новых гимнов.

И новых смыслов тех понятий,
Что по слогам рождались в муках
И предъявляли счёт к оплате
Всем, присягнувшим царству звуков.
Блажен, юродствующий в пляске:
Что для потехи жизнь-другая!
Когда лицо закрыто маской,
И каждый жест...