Метка

Я в судьбе своей как в клетке,
Замкнут, заперт, заключён.
Не уйти от доли метки,
Ею жить я обречён.

Мне от сих, до сих свобода,
Между клетки стен дана.
Из простого я народа,
Жизнь свою живу у дна.

Доли жизни дан кусочек,
И им задан мой масштаб.
Малым, сердце жить не хочет,
Для большого — духом слаб.

Правят плотью тел инстинкты,
С ними спорит ума глас.
Хранит опыт дней прожитых,
Наша память в нём для нас.

Обманул свет в ярком блеске,
Соврал зов чужих сторон.
И в судьбе я...

Несметным богатством гордясь,
Фамилией, древностью рода,
Считаешь – имеешь ты власть
Над тем, кого кличешь народом.

Считаешь, что ты кукловод,
А сам-то – такая же кукла.
И Жизнь тебя просто сотрёт,
Как "Я" бы твоё ни распухло.

Пытаясь себя утвердить,
И метки везде оставляя,
Не сможешь в гармонии жить,
В твердыне душой застывая.

И будешь ты в том, что "Твоё",
Как джин, что в бутыль запечатан,
И дух твой немало веков
В том будет томиться и плакать.

Застывшая ж в страхе...

Ох не весело мне, ох не весело,
Всё не ладно, не так — кувырком.
Меня меткой печалька пометила,
Что б не начал — успеха нет в том.

Всё не к сроку — иль рано, иль поздно,
Всё не к месту — не там и не тут.
То что хочется, то невозможно,
Что не надо — в подарок несут.

Всё разрознено, не скомпоновано,
Ко всему не хватает частей.
Что работало или разобрано,
Иль поломано миром людей.

Всё лишь начато, но не закончено,
И не видно конца-края в нём.
Не под то, то что остро, заточено...

Душа и тело, дух и бесконечность –
законов вечность совершенствований форм:
Божественной, телесной, звездно-млечной.
Труды пусты дешифрований высших норм.
Попытки разума Земли беспечной –
пена от волн и брызг в непостижимый шторм.
Пред космосом слепой, бесчеловечной
спешим расплавленною массой в жизни горн.
.
Далёк, непознаваем, не изведан
мир трансцендентный – он за стенами границ
земных понятий, опытам не предан.
Пытливый ум до знаний, сути не проник.
Архиепископ Войно-Ясенецкий...

За шагом шаг и пройденный этап,
Мы подчеркнём, невидимой чертой.
В днях избежав, беды колючих лап,
Всё назовём, что было в них судьбой.

А мир опять, как и во все века,
На людях ставит, метки свой-чужой.
И на моей, душе кричит тоска:
Друг не был другом — знак на мне другой.

Как оказалось, друг национальность,
Мою вдруг начал, ставить мне в вину.
И возомнил, что эту признав гадость,
Я повинюсь и голову склоню.

Но я виновен, в том лишь, что наивен,
И верю в наций равенство и всех...

Посадил дедуля репку.
Выросла большая шибко.
Рассудил дедуля метко:
- Позову-ка я таджиков.

- Как-то утром из окна
Подстрелил я кабана.
Выстрел оказался метким.
А кабан-то был соседским.

"Мы, то бишь люди, пронизаны до каждой клетки жестокостью". (Из мыслей студентов В.Филатова.)

Да. Замечено то метко.
Посадить всех надо в клетки
И назначить длинный срок,
Чтоб никто слинять не смог.

Был приучен я боль не показывать,
И зубами скрипел, но молчал.
И стонал лишь когда власть над разумом,
Ночью взяв, сон его отключал.

Метку Знаков на всех судьба ставила,
На мой путь, Телец с неба смотрел.
Назначал мне маршрут в нём и правила,
Дел масштабы и знаний предел.

Ограничив свобод моих степени,
В измерений трёх, рамки загнал.
Место телу в пространстве и времени,
И движений всех векторы дал.

А душа в клетке тела томится,
Измерений трёх, мир тесен ей.
В ней Божественной...