Метка зверя

В том что было — отбоялся,
В то что будет — лишь иду.
В том что есть — весь без лукавства,
Всем открытый — на виду.

Времена меняют нравы,
Формируя их средой.
И позора вид, и славы,
У эпохи каждой — свой.

И присущи всем эпохам,
Своя святость и свой грех.
В прошлом, бывшее пороком,
Стало нормою для всех.

И из плоти зверь в наружу,
Повсеместно из людей,
Вышел и открывшим душу,
Трудно — звери гадят в ней.

Сила ломит соломину,
Одиночек бьют толпой.
Но не страшно, а противно...

"Мы, то бишь люди, пронизаны до каждой клетки жестокостью". (Из мыслей студентов В.Филатова.)

Да. Замечено то метко.
Посадить всех надо в клетки
И назначить длинный срок,
Чтоб никто слинять не смог.

Был приучен я боль не показывать,
И зубами скрипел, но молчал.
И стонал лишь когда власть над разумом,
Ночью взяв, сон его отключал.

Метку Знаков на всех судьба ставила,
На мой путь, Телец с неба смотрел.
Назначал мне маршрут в нём и правила,
Дел масштабы и знаний предел.

Ограничив свобод моих степени,
В измерений трёх, рамки загнал.
Место телу в пространстве и времени,
И движений всех векторы дал.

А душа в клетке тела томится,
Измерений трёх, мир тесен ей.
В ней Божественной...

В оглотелой толпе средь прохожих,
В толкотне суеты городской.
Брёл бесплотный, без плоти и кожи,
Призрак счастья, по яви Земной.

Не заметив, его сквозь, шли люди,
Вслед за блеском, златого тельца.
Шли ведомые волей их судеб,
В смерть не веря свою до конца.

В этом мире на тлен обречённых,
Лишь наживы дух, смерти не знал.
И распятый, смотрел Бог с иконы,
Как всем правит во всём капитал.

Люди слепли от золота блеска,
Заглушал, совесть в них звон монет.
На планете их, дьявола...

Лучше быть страной изгоем,
Чем страной из мразей геев.
Не дано ей стать слугою
Тех, кто каждый день наглеет.

Нарушает кто заветы,
Память хочет уничтожить.
Не пойдёт страна на это,
Честь и верность ей дороже.

Ей дороже голос предков,
Что звучит в сердцах народов.
Отвечать привыкла метко
На вторжения уродов.

Их, вторжений, было много,
Но страна - большая сила.
Вдаль идёт своей дорогой
Под названием Россия.

18.12.2022

забитые ставни,
неверные двери-
движения плавны,
и мысли, как звери,
свой век коротают,
укрывшись в пещере
чужих липких снов
и поверий.

изысканность линий,
рефлекс неумелый-
цвет неба-не синий,
цвет смерти-не белый
и изморозь жизни
необледенелой
невзрачно несет
"Изабеллой".

пустые стаканы
избитых новаций,
и снова капканы
убогих нотаций
хватают за горло
без манипуляций,
без лишних шумов
и вибраций.

отрада прохлады,
уныние света-
другая преграда
на месте ответа...

Я забываю слова,
помню только, что они значат.
Битый час вспоминал,
пока не выплюнул:
"Сентиментален".
И подумал, как это по-русски,
интересно...
Духовен? Добрый?

...лобик напротив морщинится...

Грустно.
А я вот из этого собран.


2

Девчонка так талантливо водила
по междурожиям, сумняшеся ничтоже,
вводила иглы, трогала запилы,
и из трех букв кидала слово в рожи...
И чуть попозже, на углу, в кофейне
почти по фене запросто болтала...
А я подумал: месть местоимений...

Это было до Вселенной.
Над НИЧЕМ, легко, как пух,
Божий дух летал нетленный,
Сам себя познавший дух.
Без работы, бесполезно,
Вверх и вниз, назад - вперёд
(И при этом знал железно
Что потом произойдёт).
Он витал себе свободно
Без волнений и забот
В новой шляпе, - шляпе модной
(зная моду наперёд).
Было скучно Богу - папе
В этом долбаном НИГДЕ
Ведь совсем не видно шляпы
В первозданной темноте.
Вне времён и расстоянья
(их ещё в помине нет)
Божий дух свершил ДЕЯНЬЕ:
Бог сказал...

Да я жду
Да я жду, когда откроется дверь
Чтобы выйти в нее
Как из клетки на свободу
Вырывается зверь

* Я устал быть ручным и домашним
Я устал вспоминать только день вчерашний
Я уйду, и никто не остановит меня
Я уйду, я впитаю в себя силу большого огня *

Новый мир
Тот, что ждет меня за дверью
Он совсем иной
Я не дезертир, я просто вырвался из клетки
И иду домой

Эй, кто на пути
Эй, кто на пути, вам лучше свернуть
Я не отступлю
Это путь на свободу, это мой путь.

Через пару минут я забуду начало строфы
И никто не уловит подмены в конечном варианте.
Эксгумацией трупа займётся потом некрофил
И разложит по полочкам прах императорских мантий.

Аккуратно, с опаскою распеленает меня,
Чтоб не вызвать распад окончательный зыбкой структуры.
Когда с мумии схлынет тугая забвенья броня,
Развернутся дебаты вокруг моей хрупкой натуры.

Издевательством будет решение не замечать
Мои тонкие сборники дерзости в толстых журналах.
Пожалеет потомок...