Метели

Сорвало тебя с каруселей
И вихрем в печаль унесло…
_______
В окружности круга: метели,
Апрельская трель божество,
Весны расписные потуги,
Артелей пастельных дружки
Летают как верные слуги,
Активности мыслей твоих
По лету плывут в акварели,
Под кисти творений земных,
Буртуются лёжки газелей
И стёжки движений иных…
В осеннюю пору последним
Сорвётся и скрутится лист…
_______
Не мёрзнут в пургу менестрели
При пении песен твоих?!

24.06.14

Вася, донецкий:
-Без четверти восемь, слышны взрывы,звон стек-
ла, виски со льдом у окна, жду прилёта птиц, при-
вык, их кормить, а они опять не летели, бояться
войны,(твари), её метели, мороз, холод,подкрал-
ся летом, пора сматывать удочки (в ненавистную
мне Россию, виновница всех моих бед) и из Доне-
цка, да, это тебе не цацка-пецка, а бойня, любим-
ый президент дошёл и сюда, того и гляди, ракета,
залетит в окно, орхидеи не вынесут это, да и я не
в бронежилете из плоти и крови...

Только тонкая линия
твоего лица
и музыка Альбинони –
вот и всё,
что останется в памяти
декабрьской ночи.
Только тонкая линия
твоего лица
и симфония снега
за синими
стёклами
декабря.
Только белый почерк
метели,
выводящий
последние строчки
последней главы,
где мы теряем
приметы
друг друга,
и капля
северной нежности
падает
одиночеством
с серебристой ветки
зимы,
превращаясь
в тонкое зеркало льда…

В мою душу окна запотели
Я сглупил, в ней двери распахнув.
И туман и изморозь, метели,
В ней смогли оставить, заглянув.

В ней узора вязь, красы чудесной,
Изморозь на стены нанесла.
Стало в ней, пустынной, много места,
Но печально — нет ведь в ней тепла.

Песню солнца, ту, что в ней звучала,
Сменил ветра, заунывный вой.
Лишь в глуби — у самого начала,
Ещё есть, исток воды живой.

«Я» моё, в сон сладкий погружая,
Превратить, мороз желает в лёд.
Из глубин-высот вода живая,
В «Я...

Солнце медленно
скрывалось за занавесками.
Ночь нагоняла скуку и исцеляла,
словно тень святого Петра.
Твои фантазии, твои желания –
стали моим смирением.
На закате дня
я представил далёкие горы,
замыкающие на себе:
восход и заход солнца,
нежность и боль,
солёные волны моря
и ледяную пустошь полночного океана;
эти горы были похожи на крылья орла,
несущего бремя созвездий
сквозь пространство и время.
И я представил тебя –
одинокую, хрупкую тень,
раненную в самое сердце
у...

Я уйду от тревог, человеческих мук
По широкой тропе леденелой,
Где большие деревья склоняют от вьюг
Веток тонких узор чёрно-белый.
Я забуду печаль, я забуду мечту,
Унесут мыслей ворох метели,
Здесь меня не найдут
В этом снежном бреду,
В лабиринтах лесной канители.
На колени паду, хитрых слов кружева
В хрупкий иней зима превратила.
Я чужая земле, потому что жива,
Сколько б слёз ей земных не дарила.

Как сюда ты попал? Может быть, по ошибке или за кого-то,
Не в свой час, не в свой день и, возможно, не в свой человеческий век…
Как сюда ты попал? Из какой стороны? Словно вдруг отчего-то
Своё имя, свой род, свою цель позабывший в пути человек.

Как сюда ты попал? Словно не на своём языке говорящий,
Не в своей по чьему-то капризу участвуя словно судьбе;
И как будто вокруг тебя мир простирается – ненастоящий,
И поля и лесные тропинки… – всё кажется это тебе.

Как попал ты сюда? – Словно...

- Где лохматые метели
и снежинки-балеринки? -
Обижаются на полках
наши лыжные ботинки.

- Где ледовые забавы,
колобки-снеговики? -
Сокрушаются в чуланах
позабытые коньки.

Дремлешь, снежная красотка?
Где гуляла? Где была?
Обленилась, лежебока,
на работу проспала!

Пусть себе мороз трещит
И метели злятся
А у нас с тобой в сердцах
Солнышки искрятся.

Ты озябнешь - я согрею.
Я замерзну - ты прийдешь
И как сказочная фея
Иней с губ моих смахнешь.

И пускай ты далека.
И снега белеют стужей.
Я шепну: ты мне нужна.
И услышу: ты мне нужен.

Зима-зимушка, зима снежная,
Буд-то лебедь она, крылья белые,
Полетит полями безбрежными,
Заковав их в снега леденелые.

Птица белая - лебедь вольная,
Под крылами метели мятежные,
В миг берёзоньку белоствольную
Одевает в меха белоснежные.

Землю мокрую и озябшую,
Закидала шутя снежным крошевом.
Пожалев тропу заплутавшую,
Пухом мягким её запорошила.

Ручейку, в горах одинокому,
Переливы дала и звон хрусталя.
Пробежав легко по льду тонкому,
Рисовала пером под гжель вензеля.