Метать

Воткнули в сердце острый нож
И сердце болью захлестнуло
Улыбка сладкая как ложь
Так на губах твоих уснула..
Еще чуть чуть.. и боли нет
Торчит стальная рукоятка
И теплый пальцев нежный след
В отливах стали чуть мерцает
Убийца?? Нет… скорее врач
Ты лекарь, знахарь и целитель
Еще мгновенье - пробил час..
Нож, точно метил в середину
Ту, что осталась у меня
И ту, что выкинуть не в силах
С улыбкой нежною, смеясь
Ты вынимаешь половину..
Открыта рана, нож в руке
И кровь как ягоды...

Только Осю известили: Слаб отец совсем -
В путь пошёл, с ним Манассия и сынок Ефрем.
Шёл Иакова увидеть, чем живёт узнать,
Внуков выросших в Египте деду показать.

Про внучат своих едва ли дедушка не знал,
Знать, в столицу не пускали, если не видал.
За осёдлости чертою проживал старик
И в столицу ни ногою - чтить закон привык.

Ося выше предрассудков, в прошлом сам пастух.
Прикатить к отцу на сутки было недосуг.
За семнадцать лет впервые с внуками к отцу
Прибыл сын на вековые с ним...

Иаков сыновей своих призвал
(Как Ельцин собирал борзую труппу,
Когда роль реформатора играл,
А не смотрел на всех холодным трупом.

Себе ту сходку представляю я:
Берёза, Рыжик, Плохишок, Бурбуля,
Дьячок, Окуля - вот его семья,
Которая стране покажет дулю.)

Сказал Израиль: «Возвещаю вам
Грядущее, его шипы и розы.
Для вас, сыны, несут мои слова
Надежды, обещанья и угрозы.

Предначертанья видеть вы должны,
Чтоб путь судьбы не расходился с вашим.
Сойдитесь в круг Израиля сыны...

Люди, вас спасёт Любовь!
Устремите мысли к Богу.
И тогда найдёте вы
К Свету ясному дорогу.

Перестаньте жить во лжи,
Не служите вы Иуде,
И энергия Любви
Вечно в вашей жизни будет.

Слава бо Же, что ты есть
И, Любовью всё пит'ая,
Даришь всем благую весть,
Счастьем души окрыляя.

Бо Же – это то, что Есть
Здесь и там, и в том, и в этом.
Но, чтоб власть над всем иметь,
Метит церковь всё запретом.

И считает – только ей
Лишь доступны связи с Богом.
В мире всех она мудрей,
Знает...

Мы шли по тропинкам ошибок,
Мы шли по сугробам страданий,
И вдруг это синее небо,
И вдруг эти снежные дали.
Там не было больше сомнений,
Печали растаяли где-то,
Мы в облаке грез и лишений
Увидели – небо раздето.

И в той наготе утопая,
Мы слышали чудо пророчеств.
- Да кто ты, мой ангел, такая,
Среди пустоты одиночеств.
Он вышел, и было так странно
Увидеть в нем в облаке дыма,
Расстрелянного капитана,
И князя Олега любимого.

И словно века и эпохи
Сошлись в этот миг в этом мире...

Когда-нибудь я белокрылой
Взлетая песней с пенных волн,
Растаю облаком--невинным
Сознаньем в небе голубом.

И растворясь в бездонной чаше
Лазури с крапинками звезд--
Пойму, что жизни настоящей
Не знала я виденьем грез....

Ну, а пока кричащей чайкой
Метаюсь в ураганный шторм,
И морем бьюсь о скалы, гальки,
Снимая накипь бренных волн...

Захлопнуть с силой невидимую дверь.
Потерять ключи. Забыть имена и пароли.
Метаться, словно в сети пойманный зверь,
Оставляя в истории отпечатки крови и боли.

Себя истязая, служить для тебя уроком.
Скрываться в тени, когда ты доволен собою.
Запомни. Победителей здесь нет.
Все проиграли. В том числе и мы с тобою.

Придумал сам свой мир и сам его ломаешь,
В ошибках обвиняешь невиновных.
Достойных в грязь с остервененьем опускаешь,
На место старых чувств приходят сотни новых.

Где...

Как больно иногда становится,
Что не с кем мне порой поговорить.
Что в одиночестве душа метается.
И некому ее открыть.
И привыкаешь потихонечку
Существовать в закрытом состоянии.
И скрытнее и доверчивей становишься
Варясь в среде непонимания.
ну а проблему повседневные
И суета людская мелкая
Так достает порой до чертиков,
Что нету сил все продолжать.
Ну а поплачешь с сигареткою,
С утра начнется все по-старому.
Будильник старый зазвонит с утра,
Начнется новый серый день.
Порой...

Есть самолет Москва - Нью Йорк,
Что вверх взлетает долго-долго,
Он души там людские рвет
На очень мелкие осколки.
Осколки вниз летят звеня
И в океане утопают.
А самолет вперед летит,
Не зная, что он жизнь ломает.
А через много-много лет
В обратный рейс собираясь,
Душа метается вокруг,
Осколки те найти пытаясь.
Но не найти на дне морском
Тех затерявшихся осколков.
Не починить уж той души
На самолете на нью йоркском.

Печали можно предаваться,
Печаль – к раздумию врата,
И гневаться и восторгаться…
И этим манит Суета.
Угрюмость, строгость, молчаливость
Иль неприкаянность души
В миру даны, как Справедливость,
Всему – свой час, с Отца Руки.
Все это – Божие Ворота,
Все это – каждому в пути,
И если слишком часто что-то,
То пристальней в себя смотри.
Должна быть мера в откровеньях,
Должна быть мера в доброте,
В гордыне, зависти, сомненьях…
Излишнее – всегда к беде,
Тем Бог указывает слабость,
Тем...