Месяц златой

Доброй верой под златыми куполами
Оживает православный Петербург,
И под своды храма чаще прихожане
С чистым сердцем и намерением идут.

Оживают пред иконами молитвы,
Исцеляя наши души и сердца,
И становятся дела людей открыты,
И наполненными верой до конца.

Возрождается духовность, добродетель
В нашей сильной и загадочной стране,
И в любви желанной вновь родятся дети
В каждой крепкой жизнерадостной семье.

Это стадное чувство толпы,
В безнаказанность дикая вера,
До последней низводит черты,
Чтобы зло сотвор'ять без предела.

Буйство тупости вдруг плесканёт,
И толпа всё сметёт стервен'ело,
И не каждый в тот миг сознаёт,
Что его загоняют умело.

Всё, что гадкое есть в глубине,
Прикрываясь толпой, повылазит.
И в дальнейшем, спокойно вполне,
Твою душу испачкает грязью.

В гадкой зависти к счастью других,
Изведёшь себя злобною местью.
Не займёшь тем веселья у них,
И не будешь ты...

Рай
не ад
не обряд
уж не скучай
кто свеченью рад
тот в тонкий луч парад
высшему отряду – в край
шагнув – в извечный палисад
воздвижением теней – ВСТРЕЧАЙ…


нисходящий нонет

……………энергетическая стряпня
коллапсы электронных сфер
ненасытная……грызня
Ахилл – злата пята
Сэр – миллионер
круты…счета
с торшера
лампы
бра…

Евреи уходили из Египта
С поспешностью, с детьми, вещами шли
И их свобода к ним была так близко,
А годы рабства, словно тьма ушли.

Ещё недавно жуткие побои,
Презренье, злоба и насилья след,
Работа, надзиратели с бичами,
Жестокий фараон, просвета нет.

И Бог услышал, вспомнил о Завете
Который с Авраамом заключал
Ведь нет народа близкого на свете
Чем дом Израиля для Бога стал.

В то время, как младенцев убивали,
Господь дитя в корзине сохранил,
Дочь фараона Моисей назвала...

Сидя в осеннем парке, я
Печальной думой размышлял:
«Истинны ль мои деяния,
Что я всем сердцем осуждал?
Своим умом не докучал
Мне людей душою близких,
Все ли ценное от жизни взял,
На сходнях начатых и слизких?
Семью ль, друзей оберегал
От зла, от бед и от мучений,
Изрядно ль внимания уделял,
Дарил ли сладостных мгновений?
Даровал ли копейку бедным,
Уж искупал ли в храме грех?
Был ли я душою верным,
С кем делил печаль и смех?
Достоин ли я холмов златых,
В краях иных, где нет...

Знай, мой гений величавый;
Роскошь не залог глубоких дум,
Богатство осиротит последний ум,
И твой убьет рассудок здравый,

И будешь златами считать,
Каждый шаг душой коварной,
Двойной ценой начнешь страдать,
И день и ночь судьбой безнравной.

Нарушен будет твой покой,
И враг в преддверии будет ждать,
И вор своей умелою рукой,
Твой клад в ночи опустошать.

Истративший веру в прекрасное гроно
промокши измятый желтеющий лист
что с раннего детства привольем природы
был столь идеален и внутренне чист
чрезмерно швырялся волею ветра
изрядно познавши и взлёт до небес
и в меру паденья песчинкой в болото
явился несчастьем – в гнидалище мест…

Истративший веру в любимое кредо
бесславно завядший сереющий лист
что жил по соседству в златой колыбели
она ж вышивала сей радужный криз
безмерно встрепавшись могуществом цвета
невольно распавшись...

Весна. Апрель.
Уже проснулся лес,
Но он еще коричнево-зеленый.
Ещё прохладно солнце,
Но порой
Пускает робко трель соловушка влюбленный.
Весна. А я пока не влюблена.
Мне просто хорошо с тобою рядом.
Но тянется ко мне твоя рука,
И я боюсь с тобой встречаться взглядом.

Апрель прошел. А май принес деревьям
Роскошные наряды для невест,
Цветы в луга.
И зеленью весенней
Слепит глаза до боли милый лес.
Он нам как дом.
Мы в нем – молодожены,
Здесь ночи коротаем до зари.
Мы влюблены...

Ученики тогда вернулись
И весть Иисусу принесли,
Сколь многие душой проснулись
И к вере истинной пришли.

Иисус спросил: "А кем считает
Меня Израильский народ?"
"Кто за пророка почитает,
А кто Крестителем зовёт", -

Они Иисусу отвечали.
"А ваше мненье каково?
Вы сами - кем Меня признали
И посчитали за кого?" -

Спросил Иисус. И Пётр ответил:
"Ты Божий Сын, и Ты - Христос".
Иисус сказал: "Блажен и светел
Ты, Симон, ибо произнёс

Не от себя ты это слово,
А Бог открыл тебе его...

О, Человеки, Человеки…
К чему вся эта суета?
Земная жизнь всего полвека,
И то – сплошная маета.

То злата блеск глаза туманит,
То жажда власти душит вас,
То слава пустотою манит,
А Жизнь проходит здесь, сейчас!

Вы открываете законы,
Своею важностью кич'ась,
Порой, пугаясь сути оных,
Сиянья Вечности страшась.

Так, в суете и расставаньях,
Летят бездарные года,
И вместо знанья Мирозданья –
Сплошная гонка в никуда.