Местный

Есть Наука – Прикология!
Нет? Тогда её придумал… я!
Это Вам не Астрология,
Где, приворотов… чемодан.

Здесь, шутить, над Астрологией
Каждому, в природе, дан!

Верьте, люди, лучше в Бога
А, не в местных… Мудрецов!
Средь которых, очень много…
Чародеев – подлецов!

«Приколоться» не мешает и…
Над невеждой, каждый раз,
Если тот, не понимает,
Что обманывает… нас!

Босиком по берегу морскому,
Мы гуляем по руку с тобой,
Слух ласкает тихий шум прибоя,
Набегающий волною за волной.

С лугов местных ветер долетает,
Принося с них запахи цветов,
В небе птицы песню напевают
Трелью задушевных голосов.

Разукрасилось в оранжевое небо
От заката с золотом в лучах,
Для меня нужна лишь капля света,
Чтобы видеть блеск в твоих глазах.

Мое счастье – быть с тобою рядом,
Любовь с сердцем мне не разделить,
Наслаждаться прелестью заката
И до одра с нежностью...

Теперь ты знаешь, здесь я не одна –
со мною дождь, переходящий в вечер.
Моей любви болезненная дрожь
торопится обнять меня за плечи.

Я не одна – со мной моя печаль
разлук с тобой и ломаное небо,
твой серый зонт, которому так жаль,
что он однажды нас невольно предал

в прихожей пролежавши целый день.
Мы помирились, я и он теперь
почти что закадычные друзья.
Конечно, жаль – ты выбрал не меня.

Она милей. Мне скоро тридцать восемь.
А за душой лишь глупые стихи
и юность...

Скучен вам, стихи мои, текстовый редактор.
Очень хочется пройтись вдоль по интернету,
В слово яркое одеть голенькие факты,
Лучик славы принести скромному поэту.

Очень хочется сиять вам на всех литсайтах,
Получая все призы в конкурсах престижных,
Быть для жителей сети символом таланта.
В сборник классики уже навострили лыжи.

Полагаете, что вас люди сразу примут,
Прочитают до конца и полюбят сильно
И признают сразу все гениальным Диму,
Насладится вам дадут похвалой обильной...

Сроднила шершавость, в вечер,
старушку с дощатой лавкой -
никто не кивнет при встрече...
Собака не в силах гавкать -
дряхла...
Воробей бывалый
елозит по флангам миски -
хрычовка его достала
и влюбчивость местной киски
с поблекшей и ветхой шерсткой...

Закат, подбирая патлы,
вдыхая лучей полоски,
дневную замшелость хаты,
нырнул...

Побеждая бледность,
луна поправляет тени...
Стоит не халупа – крепость…
Рык волка и тьма пантеры…
Сорвалась ночная птица
в размахе рождая ветер...

Ветер качает верхушки берез,
облако смотрит игриво
на изобилие вспыхнувших роз
в мае с неистовой силой.
Может, причина тому юбилей
местной газеты... а может,
сдержанность строгих степных
тополей
в памяти время тревожит.
Век на исходе. В распаде союз.
Каждый живет как умеет...
И повсеместно живущая грусть
к сердцу идет, но не греет.
Травы дрожат от нахлынувших бед.
Круг раскачал треугольник,
будто вспорол чуть мерцающий свет
злой на весь мир уголовник.
Кто посмелее стремится...

Жил да был на земле барабан,
Мнящий, будто велик и ужасен…
– Гад! Масон! Негодяй! Графоман! –
Всем вопил он, кто с ним не согласен.

Плод любви пустоты и козла,
Жил он, ритмы чужие корёжа.
От усердья разводами шла
И краснела козлиная кожа.

Знали скрипка, рояль, саксофон,
Что в своём барабанном пространстве,
Звук заслыша, немедленно он
Завопит о чужом графоманстве.

За листом он исписывал лист
(Вперемежку стихи и доносы),
И кричал, как он бел и пушист,
И...

Минус двадцать по Цельсию,
у сугроба пригрелась тощая псина,
верно, творит молитву собачьему богу, вести
о лете блошином ловит ушами длинными,
рваными, раненной лапой дёргает
синеватый, оледенелый воздух –
чем-то родным веет в чём-то убогом –
все мы под богом, а у него – слёзы
с седых страниц, по морщинам тёплым,
там есть и море, и зимний закат, и пепел пустыни.
Дерево, кадром оконным встало, как вкопанное,
дерево жизни мёртвой скульптурой инея.
Минус двадцать по Цельсию,
на книжной...

Лежит таёжная земля,
Зовётся именем Тува.
Центр Азии всей отметила
Там шаром точная рука.

Енисей берёт начало,
Уходит с горного причала,
Чтоб Ледовитый океан
Чрез сотни вёрст его встречал.

Есть в краю большой кишлак,
Там родился лама-маг.
Свою судьбу Он сотворил,
Поняв с детства жизни смак.

В восемь лет стал сиротой,
Не нашлось души родной
О нём заботу проявить.
Дружил мальчик лишь с тайгой.

Он жил,как Маугли,тогда,
Но берегла Его судьба,
И в любое время года
Вела...

Куда ведете, вы, дороги?
В какой неведомой дали
Вы стали так гладки и строги,
Что вас метели замели?
О гололед скользит резина,
И не спасают и шипы,
Так на холсте плывет картина,
Когда художники слепы.
Над вами дым костров клубится,
То дальнобойщиков шашлык,
Их разговору длиться-виться,
Как будто вялится балык.
Застряла фура, хода нету,
Одна белесая пурга.
Вот кто-то отстрелил ракету,
Словно каблук от сапога.
Где Вы кончаетесь, дороги?
На вас луны спадает свет.
И цепенеют...