Мещёра Флорищи Храм

Огонь любви и лёд разлуки.
Дай бог не испытать вам этой муки.
Две женщины и две судьбы.
Не в силах сделать выбор мне.
Судьба моя гореть в огне на небе там, и на земле
В руках моих их две судьбы, и две надежды две мечты, любви хрустальный храм.
И каждая вся в ожиданье, когда я сердце ей отдам.
А сердце у меня одно и рвется пополам оно.
Жить с половиной сердца мне?
Судьба моя гореть в огне.

Вспомни.
Ночь: лунный люминесцентный ветер в закутке
Бетонных стен, охраняемых фонарями.
Оглянись. Образы за стеклом.
Здесь.
Листопад, будто треск костра и хруст гравия.
В развалинах храма
или сельского магазина на пустыре.
Детство: змея, живущая в черепе.
Солнечный свет на подоконнике, было.
Судьба. Грунтовые воды в паузе между
прошлым и прошлым.
Судьба – это змея, прижатая рогатиной
прошлого и прошлого, –
впечатана в камень.

II

Прильнув всей кожей к земле,
Украшенной...

Не горюй, беспокойная осень,
Скоро кончатся эти дожди.
У зимы очищенья попросим,
Ты немного ещё подожди.

Мы по тонкому льду, замирая,
Без огляда уйдем далеко.
Кандалы по дороге срывая,
В новой жизни нам станет легко.

Нас отмолят в оставленных храмах,
И за здравие будут там петь,
На окраинах самых на дальних
Будет колокол вслед нам звенеть.

За судьбой, в ожидании встречи,
Мы уйдём не жалея себя,
Этот путь от рожденья намечен,
Испытания примем любя.

Нам достанется новая...

Как уникальна русская душа!
В ней единятся: ценность и разруха.
Храм созидает, а затем, круша,
Ломает всё, приняв иного духа.

Покается – и следом зло творит
С особой изощрённостью лукавой;
Впадает в блуд, а детям говорит:
«О Господи, да нет на вас управы!»

Бревна не видит в собственном глазу.
Сучки других – мгновенно замечает;
И, театрально выдавив слезу,
Перед иконой Богу докучает.

С пустой авоськой бродит налегке,
Над беспределом возмущаясь крайне…
Ей видно проще строить на...

Давай-ка с тобой уедем в какой-то случайный город,
Где зимней раскисшей солью дорожный затёрт пунктир,
Где можно без лживой лести, без рвущих рубаху споров
Всего лишь гулять по парку, жуя дорогой пломбир.

А может давай уедем каким-то специальным рейсом
Туда, где ещё не стёрты цвета наших детских дней,
Где будем бродить ночами по скользким трамвайным рельсам
И пальцами жадно тыкать в одетых смешно людей.

А хочешь, давай уедем туда, где легко поётся,
Где звёзды рисуют счастье на...

Старый путник, Иерихон,
Твои стены усыпаны пеплом,
Твои храмы-святилища вязнут в дыму,
Но древний скиталец, Иерихон,
Поет на восточных проспектах
Истории давних времен,
Тех, что хранят тишину
Глухих, дремучих столетий.

Вечной девственностью совершенны,
Жены Солнца заняты пряжей
Супругу-Светиле.
Затворничеством безупречны
Дети золота и серебра
Слагают хвалебные гимны Луне.
Пока в Храме Солнца танцуют боги,
Наши дороги
Ведут золотыми садами
По снежным эфирам,
По горным тропам
Отечества
Куапак Ньян.
Пусть крепости стен заоблачных
Cтарой вершины горы
Хранят духов предков,
И кипу несут
Благую молву вождей,
Пусть дар благородный
Возносится к солнцестоянию,
Когда Мать-Земля
Питает наши следы...

Заносит. Скользко. Мокрый снег.
Народ пошёл шальной, беспечный –
Закутался по-брови в мех,
Как танк ползёт. Да, что он – вечный?

Нет тормозам… И не свернуть…
Во рту скрипит зубная крошка.
Я в храм схожу когда-нибудь,
Помог бы, Батюшка, немножко.
Не мне, к тому же, дуракам
Забредшим на мою дорогу,
Иначе вновь лежать венкам
Вдоль полосы. Ну, слава богу!
Ещё один случайный гость
Живой ушел… немного грязный…
К нему не чувствую я злость –
Возможно, паренёк – отважный…
К тому же...

У меня сегодня выдался денек:
Больше солнца, масок, молний.
В сердце, все как прежде - огонек
Цветной, как кубик Рубика в ладони ...

***
Я усею цветами Заневский проспект,
Соберу молча лужи ночные в ладони.
Старожилами Музы вовеки воспет,
Идеалом любви, идеалом гармоний…

Все Кумиры Сегодня : окурок, "Респект!..
На Васильевский остров !.."- Знакомый до боли…
Озорные игрушки. На этот раз Кони …
Им не нужно спешить. Нынче нету погони …
Как когда-то за проседью лет.

Я безликую...

Радостный ёжик по лесу бежал,
Умную журу в лесу повстречал.
Она его на руки бытро взяла
И в физ. кабинет к себе понесла.

К амперметру смело его подключала,
И ноль один всегда получала.
Коронки железные в зубы вставляла
И ток через них опять пропускала.

Длину его тела она измеряла,
Чтоб площадь найти, его рассекала,
По формуле, R его, дура искала
И ускоренье ему придавала.

Он пережил всё: и Чернобль, и соль,
И гадкого йода сильный раствор.
Он жив и здоров, но храмает немножко...