Мертвый

За спиною ворох проблем
В рюкзаке осколок души
Впереди мертвый вид площадей
А в глазах загорались огни
Посмотреть пред собой – ужаснутся
И отпрянуть скорее назад
Поразмыслив, слегка улыбнутся
Чтобы завтра раздался набат
Вечный странник похожий на тень
Знавший горе, разлуку, печаль
Забирает он нас каждый день
И уносит в ту страшную даль
Он мелькнет, и завоют собаки
Прикоснется - и нет ничего
Он возьмет нас без шума и драки
И не спросит зачем, для чего
Лишь меня он пока избегает...

Когда у нас были глаза цвета солнца,
На высоте, где останавливают часы,
На ярмарке великих уединений
Мы смотрели друг на друга, не находя глаз.
В те семь дней и ночей на краю себя
Сколько весило одиночество в наших стихах?
Задолго до тела, в возрасте души, мы изобрели первое слово.
Слово, которое всегда в ожидании голоса...

Воспоминание о дожде ещё не написано.
Там, где жизнь длится лишь несколько царапин на песке,
Там, где мы любим свою память,
Там, где всегда она оставляет в нас...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»

Портреты юдиц в истечном кармине

Четырнадцатый фрагмент

Именины, Урания, пой
Звездочетов, к балам оглашенных,
Им дарит ли великий слепой
Одиссею и жен совершенных.

Ах, фиады, лелейте шелка
Сребровласых небесных гризеток,
Хмель пусть бродит, какая тоска
Истемнит млечный холод розеток.

Пусть юдицы, хотя захмелясь,
Огнь жасминовый видят и свечи
Именитств, и беленой мелясь,
Чернь лиют в белорозные течи.

Девятнадцатый фрагмент...

К горячей ладони ладонь приложу,
ты знаешь, я все-таки это скажу,
касаемо жизни и смерти,
о том, что в закрытом конверте
идет с непроставленной датой письмо,
о том, что, конечно, всё кончится, но
останутся примулы эти,
и будет ромашку и сизый осот
над местом, где мертвый мой голос живет,
качать ветерок на рассвете.

Ты помнишь ту церковь с Матроной в стене?
Лебяжьим крылом на заросшем холме
она над полями парила.
Ты помнишь, что ты говорила?
О том, что в тумане не видно креста,
о...

Ей кажется, что в дом забрался вор.
Она выходит в темный коридор,
идет к двери, вздыхая еле-еле,
запахивая на ходу жакет,
мешком висящий на эфирном теле,
и тихо сквозь нее струится свет,
вещественный, как мертвый эпителий, -
на столик, за который мне не сесть,
на выбитый паркет, на зеркала,
ей кажется, что в доме кто-то есть,
возможно, тот, кого она ждала,
и медленно она идет назад,
садится в кресло, закрывает книгу
и раскрывает синие глаза,
как самую последнюю улику.
Она жива...

К берегам прикованный крымский мост,
перекручен болтами, исклепан сталью,
я лежу, как мертвый, и роскошь звезд
наполняет сердце мое печалью;
рдеют пятна времени изнутри
на углах и скатах сетчатки ржавой,
на пространствах крови моей, Мари,
я храню великий язык двуглавый,
и вот так же в Азии сонной ты,
стынущая в знойной небесной тверди,
собираешь в образ мои черты,
чтобы Бог узнал меня после смерти.

19 июня 2012

Ты меня не проси, я тебе не скажу

То, что сердце кричит без устанно

Я прожил свою жизнь, не достигнув мечту

Хотя с верою шел постоянно.



Что заставило верить, я сам не пойму

Как щелчками энергия била

Я стремился вперед, но остался один

И вчера обо мне позабыло.



Все щелки изменили меня изнутри

Словно выжгли надежды пустые

Я снаружи живой, но мертвый внутри

Будни серые жизнь убили.



Каждый день возвращаюсь в сознанье назад

Остаюсь на мгновение в...

Тот, кто любит цветы,
Тот, естественно, пулям не нравится.
Пули — леди ревнивые.
Стоит ли ждать доброты?
Девятнадцатилетняя Аллисон Краузе,
Ты убита за то, что любила цветы.

Это было Чистейших надежд выражение,
В миг, Когда, беззащитна, как совести тоненький пульс,
Ты вложила цветок
В держимордово дуло ружейное
И сказала: «Цветы лучше пуль».

Не дарите цветов государству,
Где правда карается.
Государства такого отдарок циничен, жесток.
И отдарком была тебе, Аллисон Краузе,
Пуля...

ЯКОВ ЕСЕПКИН

ЛИТИИ В ОДЕОНЕ

I-XX

I

Восстенаем, Господь, в слоте черных иглиц,
А сидят за Тобой фарисеи одесно,
Не узрят ангелки наших траченых лиц,
Звоновые Твои не живятся чудесно.

Ах, высоко лились золотыя псалмы,
Искрашали трухой нищету дарований,
Только сохнут и днесь на хоругвях гурмы
Василечки от сих иродных пирований.

Вижди, Господи, нас, буде слава Твоя
Не превянет-горит, осеняя церкови,
Гордовые певцы умножали ея,
Горла их пропеклись чернозмейками крови.

II...

Иисус сказал людям: – Будьте как птицы. Не думайте ныне о завтрашнем дне.

Не ведомо вам, кто увидит зарницу и кто не вернется, оставшись во сне.

Иисус заповедовал: – Станьте как дети, и к Божьему царству не будет преград!

Ребенок расскажет вам сказку. Поверьте в ее чудеса! Он – свидетель, он – прав!

Иисус объяснял: – Славлю, Отче, Тебя! Утаил Ты от мудрых жизнь вод и земли,

Но открылся младенцам, с любовью храня в чистоте детских душ веру в Правду Любви.*

*Иисус сказал: славлю...