Мертвые

Всего им было по семнадцать с половиною,
Когда им первая любовь сердца огнем зажгла,
Они тайком лишь целовались под рябиною,
Их свят был мир, и девушка сватов домой ждала.

Они гулять ходили в лес, подальше от людей,
Кукушка жизнь гадала им и пели соловьи,
И ангел накрывал крылом их от лихих зверей,
И будто плыли в рай они на той ладье любви.

Вдруг на дорогу вышла словно привидение,
Старуха, вся в лохмотьях и траурном платке,
Ни слова не сказав, взглянула с изумлением,
И поспешила...

Мы были словно в пекле ада,
С землей смешались плоть и кровь,
Мы здесь лежим... под Сталинградом,
Нас засыпает пыль веков,

Её в степи гоняет ветер,
Сквозь кости выросла трава,
Росой сияя на рассвете...
Нас нет... но Родина жива!

Нас нет среди живых и мертвых,
В особый список внесены,
Мы без вести пропали, чтобы
Изгнать фашистов из страны.

"Назад ни шагу!"- был приказ,
Нам было страшно лишь в начале,
Сердца сжимались от печали,
Что дети вырастут без нас.

Под гулкий грохот...

Было солнце, было лето,
И в потоках ярких света
Все цвело и зеленело,
Сердце билось, кровь кипела.

На лугу у быстрой речки
Поднимался дым колечком,
Завивался узелком,
Исчезал за бугорком.
У костра лежал пастух,
Говорил с собою вслух.
Его слушала улитка,
Что несла свои пожитки
На натруженной спине.
Да в раскатистой волне
Две лягушки с окуньком
Любовались пастухом.

У костра торчит рогулька,
А на ней висит кастрюлька.
Супа мерное кипенье
Навевает сновиденья.
Погрузился в сон...

Достаточно того что мы живём
И что-бы оправдать досуг и скуку
Давай гулять, под проливным дождём
Смеяться и сжимать до боли руку.

Ты образ, в воспалённой голове
Как прежде, тяжело признать открыто
Как часто, в одиночестве своём
Я представлял что ты, как я - разбита.

Но хрупкие осколки подобрав
Коснусь, пускай болезненно, поверю
Что силы приумножив осмотрюсь
Найду, и вдохновившись обогрею.

Вновь обещанья сею, так смешно!
Тем более что всё ещё размыто
И к той о ком страдаешь...

Та ви що, моє вам сало?!
Вочевидь - самому мало!
Хай я лусну, та загнуся -
Й мертвим з інших посміюся!

10.07.14
Сергей Аникин

Те, кого жизнь перекручивает в винте, останутся живы:
Богу важнее пыль и трава.
Кровью души создается новая Земля.
Те же, кто суетится, добиваясь фавора, насквозь лживы.
Они будут забыты, их уже нет.
Они только рты говорящие мертвых теней,
рупоры чужих истин,
они только хвататели мнимых благ,
передатчики заразы из уст в уста.
Их - тьма.

Противоположность нарциссам,
Светящихся тростников единицы,
против ветра и против течения
они вывернули свои спины,
зубы сломав о камни...

Как отличить позитивный подход от нега-
тивного решения данной проблемы, всё
очень просто, непременно, психология
деревенского дурочка, постоянно улыб-
ающегося, и язвенника, угрюмый взор,
словно вор, смотрит по сторонам и всем
недоволен, готов всех убить и растоптать,
и кричащего, ать, ать левой, по ранжиру,
линейке, шаг в сторону как побег, а дур-
ак, навек, на колокольню, приделает два
крыла и вниз, верит, что бессмертен и ч-
то без конца будет длиться его полёт, а
встретятся...

Все думают, что мрачен Сатана...
Природа ж, мол, светла собой, лучиста!..
Днём золотая!.. Ночью серебриста!..
И красочно сверкающая в снах!..


А Он - не Тьма,..
Иллюзия о Ней...
Его же Половина –
Призрак Света...
Они - ОДНО сознание
При этом...
Сквозь Космос –
Отражение "Корней"...


Под кожею Вселенской Черноты
Скрывает Тайну Сумеречный Гений...
Шаманит ХАРАводом сновидений..
На поле инкарнаций череды...


Сплетаются на зАУМи холста
Две вьющиеся Линии той Тайны...

Умерший в этом мире – жив!
Живущий в этом мире – мертв!


Я любила Вашу пустоту, она меня вдохновляла мнимым светом,
Но, опустошила до основания.
В итоге, я умерла, чтобы медленно воскреснуть…
Воскресая, вижу насквозь – свет Ваш отраженный, неподлинный,
Мысли, слова и дела – вторичны, не рождают новые смыслы,
Но описывают и копируют известное.
Мне понадобилось много лет, чтобы научиться не смотреть на ложное солнце.
Вы выбрали путь без Любви, еще до воплощения,
Так лучше...

Антикварною мглою Мадрид
Фей унижет иль каморной сметью,
Цветит Асия мел для Ирид,
Писем тушь и равна междометью.

Где еще тьмы искать ледяных
Желтых розочек, вишнелавровых,
Па-де-баск танцовщиц площадных
Менестрелей пугает суровых.

Тень Мигеля в одесный Колон
Век летит и биется о мрамор,
И горят во незвездности лон
Мертвых дев свечи тягостных камор.


Четыреста восьмидесятый опус

Бледный воск мишурою златой
Увием, паки свечки тлеенны,
Се и розы полны темнотой,
И ваяния...